– Как ваше имя?
Сердце Козимо застучало, будто молот по наковальне. Разговор становился решительно неприятным. Голос янычара стал железным, а от его первоначальной приветливости не осталось и следа.
– Меня зовут Козимо ди Медичи, – ответил он с достоинством. – Я купец, управляю торговой конторой моей семьи. Я уже довольно давно живу в городе и...
– Откуда же вы едете, если живете в Иерусалиме?
– Я... я был в гостях в поместье одного торговца маслом и...
– И какие же новости заставили вас так спешить?
Голубые глаза солдата так пристально сверлили Козимо, что его прошиб холодный пот. И почему парень не хочет пропустить его, почему привязался?
– Я... – Козимо вдруг охватило бешенство. Пока этот дурак не пускает его в город, заставляя бессмысленно тратить время, дома его ждет Анна. Эликсир вновь послал ее к нему из будущего, но как долго продлится его действие, неведомо. Если ему не повезет, она пробудет только один этот вечер. И тогда, если он не попадет наконец немедленно домой, она опять исчезнет, и он не сможет перекинуться с ней даже словечком. – Я получил весть, что из Флоренции неожиданно приехала моя кузина, – пытаясь казаться спокойным, произнес он. – На моей родине что-то случилось, и именно это заставило меня так спешить. Если не верите, прочтите сами.
Он сердито ткнул свиток под нос янычару. Пока солдат внимательно изучал письмо Ансельмо, Козимо вознес молитву Всевышнему. Но, судя по всему, молитва его не была услышана, ибо теперь к ним подошел второй янычар, привлеченный разговором. Черноволосый, с густой темной бородой, он выглядел враждебно даже на первый взгляд. – В чем дело, Рашид? – поинтересовался он.
– Да вот тут один купец так торопится, что чуть до смерти не загнал свою лошадь, – угрюмо пробурчал Рашид.
– Действительно странно, – согласился второй и смерил Козимо таким мрачным взглядом, что тому стало тесно в собственном воротнике. – Думаешь, он из тех подстрекателей, о которых нам говорили?
Рашид пожал плечами:
– Все может быть. Надо...
В этот момент раздался резкий свист, и физиономия черноволосого немедленно просветлела.
– Сигнал! Смена идет! Наконец-то мы свободны! – Он хлопнул приятеля по плечу. – Пойдем, дружище! Оставь своего купца, пусть другие возятся с ним. Им хоть будет сразу чем заняться.
Но молодой солдат упрямо покачал головой.
– Нет, я сам о нем позабочусь, – буркнул он. – Иди пока один, я скоро приду.
– Ну что ж, если тебе так приспичило, – пожал плечами второй. – Тогда встретимся в харчевне?
– Ладно, шагай.
Насвистывая веселую мелодию, янычар ушел и вскоре исчез за воротами в одном из караульных помещений. Сердце Козимо отбивало самую настоящую барабанную дробь. Ну что еще задумал этот парень? Не верит, что ли, написанному в письме?
– Я бы с удовольствием отвел вас в караулку и продержал там, пока не придут свидетели, готовые подтвердить правдивость этого письма, – произнес белокурый янычар, неторопливо сворачивая в трубочку послание. – Но на это понадобились бы часы, а то и вся ночь. А я вовсе не желаю тратить свой свободный вечер на живодера. – Яростно сверкнув глазами, Рашид протянул Козимо свиток.
– Значит, я могу идти? – осторожно поинтересовался Козимо и с облегчением вздохнул. Он был готов уже пришпорить лошадь, но Рашид снова схватился за поводья.
– Стоять! Ну что вы за человек? – прошипел он, дрожа от гнева. – Довели лошадь до полного изнеможения, в левом переднем копыте у нее шип застрял. Немедленно слезайте и ведите лошадь под уздцы, иначе я передумаю.
Козимо облизнул пересохшие губы. В какой-то момент ему даже показалось, что янычар сейчас ударит его. Он быстро спешился.
– Теперь можете идти. Пешком, – грозно объявил тот. – Только учтите: если вы еще раз попадетесь мне на глаза и ваш конь опять будет находиться в таком плачевном состоянии, я собственными руками брошу вас в самую глухую темницу, которая только сыщется в Иерусалиме. А уж причину продержать вас там не меньше трех дней я всегда найду. Поняли?
Козимо поспешно кивнул. Потом взял лошадь под уздцы и зашагал в город.
Когда он дошел до дома, на небе уже зажглись первые звезды. Козимо не отважился снова сесть в седло. Во-первых, боялся за ближайшим углом наткнуться на янычара, а во-вторых, молодой солдат был прав: лошадь была замучена до смерти, хромала и брела с трудом, свесив голову, будто ее вели на бойню. Козимо мучился угрызениями совести. Еще никогда в своей жизни он так плохо не обращался с животным.
Взявшись за колотушку, он громко постучал. Махмуд немедленно распахнул дверь.
– Приветствую вас, господин, мы вас уже поджидаем. Вы... – Его взгляд упал на лошадь, и он замолк, однако на его лице отчетливо читались негодование и упрек. Похоже, все мужчины-мусульмане, которых Козимо встречал в Иерусалиме, питали особую слабость к лошадям. Впрочем, сейчас его занимали гораздо более важные проблемы, нежели затаенный гнев его слуги.
– Моя кузина, синьорина Анна, еще тут?
– Да, господин, она и ваш сын Ансельмо поджидают вас в столовой.
У Козимо гора свалилась с плеч. Значит, он не опоздал.
– На, отведи его в конюшню. – Он передал Махмуду поводья. – Хорошенько вытри насухо, напои его и задай двойную порцию овса. Еще посмотри левое переднее копыто. Похоже, ему шип вонзился. – Он потрепал уставшее животное по холке. – Прости, мой верный друг, – тихонько проговорил он. – Я виноват перед тобой.
После этого он направился в столовую.
Анна внимательно оглядела столовую. Провела пальцами по темному, до блеска отполированному дереву серванта и украшенным искусной резьбой высоким спинкам стульев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119