— Если вы не возражаете, мистер Ив, я бы хотела посмотреть, чем нам предлагают полакомиться. Должна признаться, что в спешке я забыла поесть. К тому же, — как бы невзначай бросила Элизабет, — несколько наших молодых заказчиц поглядывают на вас, явно надеясь потанцевать с вами. Думаю, вам это будет приятно.
Не желая отпускать ее от себя, Фаррел взял Элизабет под локоть.
— Послушайте, Элизабет, я вовсе не против присоединиться к вам. К чему соблюдать формальности, когда мы не на работе? Почему же не хотите называть меня по имени?
Элизабет собралась было ответить, но осеклась. Откашлявшись, она предприняла еще одну попытку.
— Вы полагаете, что это возможно, когда вокруг так много досужих сплетниц? До сих пор нам удавалось избегать опасности попасть к ним на язычок, так как мы не появлялись вместе на людях. Стоит им услышать, что я называю вас по имени, они домыслят бог знает что. Излишняя фамильярность нам только повредит.
Фаррелу так хотелось послать к черту всех этих склочных баб, любящих совать нос в чужие дела. Если бояться слухов, можно превратить свою жизнь в самое унылое существование. Неохотно он принял ее отговорку, что не означало его согласия с ней. Просто Фаррел лучше других знал железную волю своей помощницы и прекрасно понимал, что ему предстоит немало потрудиться, чтобы сломить ее сопротивление, особенно если речь идет о делах сердечных.
Из противоположного угла помещения на вальсирующих молодоженов смотрела в лорнет высокая приятная женщина средних лет. Надменно приподняв бровь, она наклонилась к стоящей рядом женщине:
— Я, по-видимому, не поняла вас, миссис Брюстер. Вы хотите сказать, что мистер Бирмингем нашел свою жену под повозкой? Звучит примерно так же, как если бы он обнаружил ее под капустным листом в соседском огороде. Достойные женихи здесь, в Каролине, не ищут себе невест столь экзотическим способом, не так ли?
Пышнотелая коротышка, явно раздраженная недоверием своей собеседницы, принялась энергично обмахиваться веером.
— Моя дорогая миссис Винтроп, я ничего подобного не говорила! Мисс Рейлин не была под повозкой, хотя могла бы оказаться под колесами, если бы мистер Джеффри не бросился на дорогу и не остановил взбесившихся лошадей.
Высокий господин, оказавшийся поблизости, тоже заинтересовался рассказом.
— Прошу вас, просветите меня, миссис Брюстер. Вы крайне взбудоражили мое любопытство.
— С удовольствием, милорд, — кокетливо взмахнув ресницами, сказала миссис Брюстер и начала подробно описывать обстоятельства первой встречи будущих молодоженов.
Между тем Джеффри, не подозревая, что является объектом самой оживленной дискуссии, продолжал танцевать с женой, купаясь в лучах ее восхищенного взгляда, горячего, как солнце в летний день.
— Говорил ли я тебе, мое сокровище, как восхитительно ты выглядишь сегодня? Впрочем, для меня никакой наряд не сравнится с тем, что дала тебе природа, и больше всего ты мне нравишься, когда на тебе вообще ничего нет. Тебе хорошо сейчас, Рейлин?
— Очень!
Танцуя с мужем, Рейлин вновь ощущала себя маленькой девочкой, встретившей в чудесном саду своего принца. Погладив атласный лацкан фрака с любовной нежностью, она сказала:
— Ты заставляешь меня почувствовать себя твоей принцессой, Джеффри.
— Я тут ни при чем. Ты действительно хороша, как сказочная принцесса. У меня кружится голова, когда я смотрю на тебя. И еще это платье… Если бы я не имел счастья видеть, как ты одеваешься, я бы подумал, что Фаррел уговорил тебя отказаться от всех этих дамских штучек, что одевают под платье. Наряд сидит на тебе как влитой. Ты божественна, моя любовь!
Джеффри напомнил Рейлин о приготовлениях к балу, и она с блаженной улыбкой мысленно перенеслась на пару часов назад, когда муж, растянувшись на кровати, словно султан в опочивальне любимой жены, любовался тем, как она одевается.
— Этот атлас такой воздушный, что я почти не ощущаю его.
— Зато я ощущаю тебя под этим платьем, — прошептал Джеффри, привлекая ее к себе, — и готов съесть живьем.
— У нас гости, Джеффри!
— Ну и что? Из-за того, что у нас гости, я не перестану вспоминать о том, как ты красива под этим платьем и как ты выглядишь, когда лежишь в моих объятиях, изнемогая от страсти.
Рейлин порозовела от смущения и от будоражащих воспоминаний о тех многочисленных моментах, когда она забывала в лихорадке страсти обо всем в объятиях мужа. Весь ее опыт в любовной игре сводился к тому, чему научил ее Джеффри, а он, похоже, был весьма дерзким и изобретательным любовником. Она так и не решалась спросить его о том, где он приобрел свой опыт. Впрочем, когда его темнеющий от желания взгляд касался ее тела, ничто уже не имело значения, кроме ее страсти к нему.
— Знаешь, перед моими глазами встают те же возбуждающие картины.
— Мы, похоже, и видим, и чувствуем одинаково. Много раз в течение дня я вдруг ловлю себя на том, что представляю нас в спальне одних.
— Мне любопытно узнать одну вещь. — Рейлин склонила голову набок. — На нашей кровати спокойно могла бы разместиться целая семья. Когда ты заказывал ложе столь внушительных размеров, то думал о чем-то конкретном?
— Полагаю, взглянув на нашу кровать, можно было бы подумать, что она предназначена для двоих.
— А это было не так?
— Скорее, именно так. С тех пор как ко мне стали являться видения рыжеволосой богини с прекрасным телом, белым, как слоновая кость, я уверовал в то, что рано или поздно мои мечты воплотятся в реальность, и я не ошибся. Мне приснилось, что я поцелуем оживил свою мечту и…
— Твои поцелуи могут зажечь сердце самой холодной красавицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115