Все принялись закрывать ставни, а Бофонт задвинул тяжелый дверной засов. Эйслинн неожиданно припомнила ночь, когда напали норманны, почти услышала треск сломанного засова, разлетевшегося под натиском тарана. Хорошо, что мать сегодня не явилась в дом. Ее рассудок не выдержал бы повторения ужасной сцены.
Эйслинн лихорадочно соображала, что еще необходимо сделать, и наконец вспомнила:
— Бофонт, дозорные! Пошли Вулфгару сигнал возвращаться в Даркенуолд, и молитесь, чтобы он его увидел!
Рыцарь окликнул дозорного, и тот спустился с башни. Они решали, как лучше передать Вулфгару сообщение, когда в дверь громко заколотили и Рагнор потребовал его впустить. Прежде чем кто-то успел опомниться, Гвинет подлетела к порогу и отодвинула засов. Прочная дубовая дверь распахнулась, и в зал вошли два незнакомца, сопровождаемые Рагнором, Вашелем и еще двумя мужчинами в доспехах. Все были одеты, как норманны, однако Бофонт не задумываясь выхватил меч и встал перед ними. Один из незваных гостей метнул копье, и дозорный рухнул на пол с торчавшим в груди древком. Второй воин встал рядом с Бофонтом, но Вашель поразил его мечом. Бофонт, оставшись в одиночестве, стал мужественно обороняться, а Керуик схватил Эйслинн за руку и потащил по лестнице в спальню. Вашель зашел сзади и, сжав обеими руками рукоять, ударил храброго рыцаря в спину. Ему удалось пробить звенья кольчуги. Бофонт с криком упал. Глаза невидяще уставились в потолок. Дыхание прервалось.
Керуик втолкнул Эйслинн в комнату, закрыл за ней дверь и схватил со стены старые щит и меч, исполненный решимости задержать врага, насколько возможно. Вскоре в спальню ворвались двое мятежников. Позади следовал Рагнор.
— Оставь глупые игры, саксонский пес! — бросил он, самоуверенно улыбаясь. — Чем ты можешь защитить даму? Ее все равно уведут, когда ты сдохнешь, только и всего.
— Я не уйду, даже если придется отдать свою жизнь, — твердо ответил Керуик. — Ну же, Рагнор, подходи, я мечтал об этом с той самой минуты, когда ты впервые посмел дотронуться до моей нареченной!
— Значит, и ты, сакс? — покачал головой Рагнор. — Неужели все мужчины попали под власть ее чар?
Керуик отбил удар копья и вонзил меч в живот одного из нападавших. Тот упал, но меч Рагнора опустился на оружие Керуика и переломил лезвие у основания. Следующий удар пришелся на щит, но копье второго негодяя задело руку сакса. Рагнор снова размахнулся и сбил с ног Керуика. Кровь хлынула из головы сакса, и он повалился под ноги норманна. Тот отбросил его пинком и распахнул дверь.
Эйслинн охнула при виде Рагнора, с широкой улыбкой вставшего на пороге.
— Я же говорил, что заполучу тебя, голубка, — рассмеялся он. — И время пришло.
Глаза Эйслинн сверкнули, но она ничем не выказала страха. И тут ребенок в колыбельке заворочался. Рагнор на мгновение замер и тотчас шагнул в угол, поднимая меч. Эйслинн с криком повисла у него на руке, но он легко стряхнул ее пощечиной, и она безвольно сползла на пол, но тут же вскочила. Из уголка рта тянулась кровавая струйка.
— И ты способен убить родного сына? — насмешливо бросила она.
— Может, он и мой, но я все-таки сомневаюсь, — спокойно откликнулся Рагнор. — Лучше уж пусть умрет, чем окажется отродьем Вулфгара.
Он снова поднял меч.
— Не-е-ет! — вскрикнула Эйслинн, и что-то в ее голосе заставило Рагнора остановиться и взглянуть на нее. Она приставила клинок к своей груди, а глаза угрожающе блеснули.
— Только коснись ребенка, и я покончу с собой. Ты знаешь Вулфгара и не сомневайся: ни на земле, ни в аду не найдется такого уголка, где бы ты мог от него спрятаться.
— Бастард меня больше не побеспокоит, — жестко рассмеялся Рагнор. — Сейчас мои люди наверняка забрасывают грязью его могилу.
— Берегись, любовь моя, — донесся с порога голос Гвинет. Она решилась подняться наверх, боясь слишком надолго оставлять любовника наедине с Эйслинн. — Вулфгар предупрежден. Меня разоблачили, и мой отец отправился к нему. Они наверняка расставили свою ловушку. Рагнор сунул меч в ножны и глубоко задумался.
— Это сулит беду, дорогая, — пробормотал он наконец. — Я знаю, как удачлив бастард! Он сумеет выжить, и если раньше я хотел держать остальных в узде, захватив его жену в заложницы, пока мы окончательно не разорим поместье, теперь, боюсь, придется бежать. У меня больше нет людей.
Оглядев Эйслинн, державшую Брайса на руках, норманн понял, что разлучить мать с ребенком вряд ли удастся, а время дорого. Он обернулся к Гвинет:
— Прихвати побольше еды из подвала. Мы должны отыскать Эдгара у северных шотландцев и принести ему клятву верности. Поспеши, дорогая. Не теряй ни минуты. — Он обернулся к Эйслинн и приказал: — А ты бери мальчишку! Он тоже сгодится в заложники, хотя Вулфгар наверняка видит в нем лишь досадную помеху. Но предупреждаю, голубка, если хочешь видеть дитя живым, заметай следы на дороге и не пытайся нас задержать.
— Ты сам изрядно следишь, куда бы ни направлялся, — прорычала Эйслинн. — Трупы и разрушенные дома! И мой малыш не помеха! Но я не оставлю его здесь, — прибавила она, стараясь говорить как можно небрежнее. — За ним обязательно придут. Вулфгар считает ребенка твоим и не обращает на него внимания, хотя следит, чтобы о нем заботились.
Рагнор подозрительно прищурился.
— А драгоценная Гвинет утверждает иное. Будто бы бастард назвал отродье своим и последнее время нянчится с ним. Думаю, стоит и его взять с собой.
— Видно, эта сука распустила язык, — прошипела Эйслинн.
— Не говори о ней плохо, любимая. Она верно служила мне, — отозвался Рагнор.
— Да, — задохнулась от ярости Эйслинн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169