Вулфгар узнал также, что этелинг Эдгар и многие знатные пленники отправляются вместе с королем в чужеземную страну, но скрыл это от Эйслинн, поняв, что она вряд ли обрадуется новостям. Кроме того, Вильгельм сообщал, что будет проезжать мимо Даркенуолда и скорее всего навестит друга и своими глазами убедится, как идет строительство замка.
Следующие несколько дней в доме царила суматоха. Каждый уголок был вычищен перед визитом короля.
Прошло не меньше недели, прежде чем дозорный прокричал с башни, что заметил королевский штандарт. Вулфгар с людьми выехал навстречу монарху.
Вильгельма сопровождал отряд в пятьдесят воинов, и, к удивлению Вулфгара, Рагнор тоже был среди них. Владетель Даркен-уолда нахмурился при виде давнего врага, но ничего не сказал, почувствовав даже некоторое облегчение оттого, что теперь их с Рагнором будет разделять море. Вильгельм дружески приветствовал Вулфгара, и пока они ехали к Даркенуолду, тот рассказывал, как воздвигаются укрепления, а король внимательно слушал и одобрительно кивал. Крестьяне, работавшие у обочины дороги, замирали и с благоговейным ужасом взирали на короля и его свиту. Наконец процессия остановилась перед домом, и Вильгельм приказал своим людям спешиться и отдохнуть, поскольку решил немного задержаться в Даркенуолде.
Женщины встретили короля на пороге и низко присели. Болс-гар и Суэйн опустились перед повелителем на колени. Вильгельм, бросив взгляд на Эйслинн, сразу увидел, что та ждет ребенка. Монарх повернулся к Вулфгару и молча поднял брови.
— Нет, сир, младенец не будет бастардом. Эйслинн стала мне женой.
— Хорошо, — хмыкнул Вильгельм, — и без того подобных на свете хватает.
Гвинет искоса наблюдала, как сердечно король приветствует Эйслинн и весело посмеивается, уверяя, что она очень пополнела со времени их последней встречи. Гвинет кипела от гнева и ревности, но не смела развязать язык в присутствии столь знатной особы. Лишь когда король и Вулфгар вышли из дома, чтобы отправиться к строившемуся замку, она в бессильной ярости поднялась к себе, не подозревая о появлении Рагнора.
Гостеприимная хозяйка велела Хэму, Мидерд, Глинн и Хей-лан помочь ей обнести свиту короля элем, охлаждавшимся в колодце. День был теплым, и Эйслинн даже не надела накидки. Мужчины с благодарностью принимали чаши с пенным напитком и по-французски расхваливали красоту саксонской девушки. Эйслинн лишь улыбалась, ничем не выказывая, что понимает язык. Наконец она остановилась перед мужчиной в богатых одеждах, сидевшим поодаль вместе с несколькими приятелями. Однако ее приветствовали не улыбками, а уничтожающими взглядами и брезгливыми гримасами. Удивленная столь грубыми манерами, Эйслинн нахмурилась и уже хотела было удалиться, когда один из них встал и извинился на чистом английском языке.
— Ты знаешь, кто мы? — спросил он. Эйслинн пожала плечами:
— Откуда? Я в жизни вас не видела.
— Мы английские пленники короля. Нас везут в Нормандию.
Эйслинн тихо охнула.
— Мне так жаль… — пробормотала она.
— Жаль! — фыркнул мужчина постарше, презрительно оглядывая ее живот. — Вижу, ты даром времени не теряла и ухитрилась сразу залезть в постель к врагу!
Эйслинн с достоинством выпрямилась.
— Ты судишь меня, не выслушав. Но мне все равно. Я не собираюсь умолять тебя смилостивиться. Мой муж — норманн, и я останусь верна ему, хотя мой отец, сакс, погиб от норманнского меча. И если я признала Вильгельма своим королем, то лишь потому, что не вижу пользы в бессмысленной борьбе, означающей только новые трупы, ад и разрушение для Англии. Я женщина и, вероятно, потому не собираюсь отдавать жизнь за то, чтобы на трон сел сакс. По-моему, лучше выждать и посмотреть, каким правителем окажется Вильгельм. Возможно, он принесет Англии мир и процветание! Что вы оставили после себя, кроме заваленных трупами полей сражений? Хотите, чтобы все погибли, прежде чем наконец поймете истину? Нет, Вильгельм прав, стараясь держать вас под пятой, чтобы не допустить новых войн.
И она, не сказав больше ни слова, повернулась и направилась мимо могилы отца к одинокому норманнскому рыцарю, сидевшему под деревом спиной к ней. Сняв шлем, он любовался свежей зеленью леса.
Но подойдя совсем близко, Эйслинн узнала Рагнора и в удивлении отпрянула. Рагнор обернулся, и лицо его осветилось улыбкой.
— Ах, голубка, я тосковал по тебе, — пробормотал он и, поднявшись, отвесил низкий поклон. Только после этого рыцарь окинул девушку внимательным взглядом и изумленно раскрыл глаза.
— Ты ничего не говорила мне, Эйслинн, — мягко упрекнул он. Девушка вскинула голову и холодно прищурилась.
— Не видела нужды! — надменно бросила она. — Это ребенок Вулфгара.
Рагнор прислонился к дереву, и темные глаза весело блеснули.
— Неужели?
Эйслинн ясно представила, как он считает месяцы, и, не выдержав, сорвалась:
— Я сделала бы все, чтобы выкинуть твое дитя из чрева! Но Рагнор лишь звонко рассмеялся, очевидно, не веря ее словам.
— Это было бы справедливым возмездием. Вряд ли бастард признал бы моего щенка, но с другой стороны… он может никогда и не узнать, кто настоящий отец. — Рыцарь шагнул к девушке и, мгновенно став серьезным, прошептал: — Он не женится на тебе, Эйслинн, потому что ненавидит женщин. И меняет их одну за другой. Может, ты уже заметила, что его интерес к тебе слабеет. Я готов увезти тебя отсюда. Поедем в Нормандию, Эйслинн! Ты не пожалеешь!
— Пожалею, — вздохнула она. — У меня есть все, чего можно желать.
— Я дам тебе больше. Гораздо больше! Поедем вместе! Ва-шель делит со мной шатер, но он с радостью найдет себе другое место для ночлега, стоит мне только попросить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169