— Но что вы сделали с Гаррисоном?— Думал, что смогу бесшумно подойти сзади, но у старика на удивление острый слух. Заметив меня, он схватился было за кочергу, но я свалил его с ног, швырнув в голову бюст. Он еще жив?— Едва.— Жаль. Я думал, что прикончил его.— Вы само воплощение зла. Черного зла. Как подумаю, что вы убили лорда Рэндвулфа из-за меня…Адриана искала и не находила слов, чтобы выразить свое раскаяние и муки, неотступно терзавшие ее с тех пор, как обнаружилось, кто именно стал причиной гибели лорда Седжуика. Но в глазах ее стыл лед ненависти.— Я могу только умолять Господа простить меня за то, что вообще привела вас сюда, — холодно бросила она. — Мне следовало отделаться от вас задолго до того, как вам в голову пришла мысль расправиться с лордом Рэндвулфом. Как смели вы поднять руку на этого прекрасного человека? Он в жизни не причинил вам зла.— Разве? — вспылил Роджер. — Он пытался разлучить нас! Не желал ничего слушать о вашей свадьбе с кем-то, кроме его драгоценного сыночка! Так вот, для меня это было достаточным мотивом!— Как вы уже успели обнаружить, Роджер, его смерть ничего вам не дала, — язвительно заметила Адриана. — Я никогда бы не вышла за вас замуж. Вы были всего лишь знакомым, и притом не слишком близким. Да и в обществе вас терпели с трудом. Вы дурно вели себя, ссорились по пустякам и набрасывались на каждого, кто имел несчастье вам не угодить. Всякий, кто пытался приблизиться ко мне, немедленно получал отпор, а ведь это были мои друзья! Вы ревновали к людям, которых я вовсе не считала своими возможными женихами.— Я ненавидел всех, особенно лорда Седжуика и того, которому вы с такой готовностью отдали себя, — презрительно пояснил Роджер. — Я и его пытался отравить, но эта потаскуха Дженнингс вылакала все бренди, в которое я подлил яд в тот самый день, когда он вернулся домой!Адриана окинула его уничтожающим взглядом.— Похоже, вы рады любому, самому глупому предлогу, чтобы разделаться с теми, кого считаете врагами. Не побрезговали даже Пандорой Мейс, которую перед этим держали пленницей для своих грязных развлечений. Как ни жалела я вас раньше, теперь могу только презирать. Вы не достойны ничьего участия. Жалкий трус! Ваше присутствие в доме порядочного джентльмена, подло убитого вами же, вызывает у меня тошноту!Ее губы судорожно дернулись.— Ваш отец оказал бы миру огромную услугу, прикончив вас одновременно с вашей матерью! Вы с ним одинаковы. Мерзкие, гнусные, растленные убийцы!— О чем это вы? — раздраженно пролаял он, вскакивая и направляясь к ней.Адриана не шевельнулась, только гордо вскинула подбородок.— Очевидно, вы все это время понятия не имели о грехах отца.— Кто сказал вам, что это он сбил мою мать? — заорал Элстон ей в лицо.— Пожалуйста, Роджер, не так громко. У меня отличный слух.— Говорите!— Этому была свидетельница, — сдалась Адриана. — К несчастью, от нее отделались точно таким же способом. Похоже, кучер, правивший наемным экипажем, не кто иной, как ваш отец. Мало того, он скорее всего покончил со второй женой, чтобы завладеть наследством.Роджер отшатнулся и, прижав ладонь к груди, попытался припомнить трагедию, унесшую жизнь матери. Сам он успел отскочить в сторону от бешено несущихся коней. Если бы не это, давно бы уже лежал в могиле.— Вы твердо уверены, что это он?— Откуда мне знать? Я там не была. В отличие от вас. Что вы видели?Роджер стиснул побелевшие от ярости губы, но, не выдержав, глухо зарычал и потряс воздетыми к небу кулаками. Словно проклинал самого Бога за исковерканное прошлое.— Нехорошо угрожать Господу, Роджер, — саркастически упрекнула она. — Может, вам стоит направить свою ярость дьяволу, ибо, позволю себе предположить, что в самом скором времени вы окажетесь в его лапах, вопя в смертных муках, когда он станет заживо сдирать с вас шкуру.— Какой еще дьявол! — пренебрежительно отмахнулся Роджер. — Неужели вы верите в эти сказки старых ведьм?— Глядя в ваши глаза, Роджер, — спокойно улыбнулась она, — я вижу яркое доказательство того, что дьявол существует, поскольку ему блестяще удалось завладеть вашей душой.Элстон угрожающе шагнул к ней, но она снова не шелохнулась, даже когда он вскинул руку. Только гордо расправила плечи, надеясь, что он не заметит, как сильно она дрожит.— Похоже, вам нравится издеваться над женщинами, — смело бросила она, несмотря на опасный блеск в зеленых глазах. — Интересно, почему? Разве вы не любили мать? Судя по тому немногому, что я знаю о вашем прошлом, любили, и очень. Так откуда эта ненависть?— Вы понятия не имеете, сколько мне пришлось выстрадать из-за их жестокости! — прорычал он, опуская руку, словно мысль о том, чтобы избить ее до полусмерти, была пока что несвоевременной. — Иначе искренне жалели бы меня, вместо того чтобы тратить сочувствие на тех, кто этого не заслуживает.— В таком случае объясните. Вполне возможно, что и вы достойны сострадания.— Кому нужно ваше сострадание? — ощерился он. — Я хотел вашей любви, но вы отказались ее дать. Другое мне ни к чему.— Каждому необходимы жалость и участие, хотя бы время от времени, — возразила она, — иначе все мы были бы столпами совершенства и непорочности, а это невозможно.— Может, все это пригодилось бы мне в приюте, но там царили подлость и злоба. Меня морили голодом, избивали, подвешивали за запястья, так что руки едва не выворачивались из суставов, но, сколько бы я ни плакал и ни молил, никто не проявил ни капли милосердия. Ха! Мисс Титтл порола меня розгой, пока из рубцов не выступала кровь. В тот день я поклялся отомстить этой суке и ее подручным и сдержал слово. Если и существует ад, теперь они кипят там в смоле!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134