Но сейчас, думал он, все должно быть как-то по-другому, потому что на этот раз все и было другим: женщина, лежавшая перед ним на лесной земле, была необыкновенной. Молли Дюрант отличалась от других женщин, даже от той Молли Дюрант, которую он год назад увлек за собой в сторожку. Отличалась, прежде всего, тем, что теперь он любил ее, он это понял. И если не случится чуда, он может потерять ее.
Как озарение, Рубел увидел свое будущее, и у него был один только шанс, что чудо произойдет, один шанс рассеять ее воспоминания о той, другой, ночи, один шанс доказать ей, что она его любит и не имеет значения, какое у него имя, один шанс поднять ее так высоко, чтобы она никогда, оглянувшись вниз, не увидела снова в нем подлеца, один шанс стереть прошлый ужасный год из ее памяти и вселить в нее любовь так глубоко, чтобы она никогда уже не чувствовала себя счастливой, если его не было бы рядом…
Время остановилось, Молли наблюдала, как он изучает ее с мечтательным выражением в глазах. Она испугалась, что он вспоминает, как они уже лежали здесь, в лесу, когда она вдруг вскочила, признавшись, что была близка с его братом. Он сказал, что это не имеет для него значения. Но не имеет ли?
Подняв руки, она принялась ласкать его. Он передумал? Она впустую поверила сладкому обману? Ее пальцы задрожали, сердце заныло.
– Скажи мне еще раз, – попросила она, – почему…
Его глаза сверкнули. Она знала ответ, прежде чем он его произнес. Ответ отчетливо читался в отчаянном блеске его глаз.
– Потому что я люблю тебя, Молли.
Он произнес это как самую прекрасную, самую изумительную вещь в мире. И это было так!
Одну за другой она расстегнула пуговицы на его рубашке, выдернула ее края из брюк и скользнула руками под рубашку, чувствуя, как он дрожит от каждого ее прикосновения.
– Докажи мне, – манила она, – что меня любишь.
– Черт побери, Молли, я так сильно люблю тебя, что никогда не думал, что возможно так любить, – он отбросил свою рубашку и развязал ленту на ее сорочке. – Я постараюсь доказать тебе это.
Он постарается! Она была уверена, и ничего не могло быть лучше. Молли выпуталась из нижнего белья. На сосновую хвою упал корсет Молли и бриджи Рубела, потом ее панталоны.
Они лежали тихо, не двигаясь, только вздымались ее груди. Их глаза скользили по телам друг друга, упиваясь наслаждением, погружаясь в образы такие чувственные, что все мысли о других ночах и других любовницах сгорали в яростном пламени.
Его пальцы дотронулись до красноватых линий, оставленных корсетом.
– Почему только вы, женщины, носите все эти хитроумности?
Она перебирала пальцами каштановые волосы на его груди и отыскала его соски, когда он коснулся ее сосков. Прикосновение сожгло ее дотла. Она подумала: а что делает с ним ее прикосновение? Она спросит. Вскоре. Великолепное слово – «вскоре»! Он любит ее, и теперь она может думать о будущем.
Его пальцы спустились ниже и задержались на пупке, погладили живот и остановились на треугольнике черных волос между ее ногами. Предвкушение наслаждения было настолько сильным, что Молли казалось: гигантское дерево упало и лежит на ее груди. Глаза Рубела, полные обожания, удерживали ее взгляд.
С легкой застенчивостью она провела пальцами по его ребрам, будто считая их, скользнула по его пупку и остановилась, почувствовав, как краснеет. Он продолжал смотреть ей прямо в глаза. Его пальцы перебирали кудрявые волоски внизу ее живота. Она опустила свою руку ниже, и в следующее мгновение ее пальцы натолкнулись на горячую и твердую мужскую плоть. Ее глаза расширились, его – умоляли продолжать.
Молли позволила своим пальцам скользить по поверхности его плоти. Стук собственного сердца отдавался у нее в ушах. Увлажненные пальцы Рубела углубились внутрь Молли. Она закрыла глаза, пальцами обхватив член. Рубел застонал. Молли чувствовала, как его плоть пульсирует в ее руке. Она открыла глаза и увидела нетерпение во взгляде Рубела. Смущение охватило ее. Смущение и желание.
– Ты боишься? – спросил он.
Она кивнула.
– Тебе не будет больно, Молли, любимая.
«Не так, как в прошлый раз», – хотел добавить он, но не отважился.
– Я знаю.
– Тогда почему ты испугалась?
– Потому что, мне кажется, ты вспоминаешь о моей близости с Рубелом.
Он нашел ее губы, заставив замолчать. Рубел поцеловал ее глубоким и сильным, влажным и страстным поцелуем. Его язык повторял движения руки, проникшей внутрь тела Молли. Погружаясь, исследуя, его рука продолжала отвечать на страсть страстью.
Молли обвила руками его шею и прижалась грудью к его груди. Ей казалось, что она не сможет выдержать ни секунды больше, но он оторвал губы от ее губ и вместо того, чтобы войти в нее, припал губами к ее груди, продолжая ласкать и возбуждать еще сильнее. Она чувствовала: они падают в какую-то глубокую пропасть, настолько сильно было их обоюдное желание.
Молли так была погружена в свои ощущения, что, когда он вошел в нее, она даже не сразу поняла это.
– Открой глаза, Молли, любимая.
Он входил в нее медленно, постепенно, со всей осторожностью и любовью, не забывая о той боли, которую он причинил ей год назад. Рубел смотрел в ее глаза, он видел, как они наполняются изумлением. Красные пятна выступили на ее щеках, но глаза сияли такой огромной страстью, которую она была не в состоянии удержать. Он двигался медленно, с большим трудом сдерживая свое тело, требовавшее двигаться сильнее и смелее, в постоянном повторении вхождений, пока желание не иссякнет окончательно.
Рубел сдерживался. Молли качалась на волнах страсти и видела его пристальный взгляд. Она знала, что вся пылает не от смущения – от сильных, непередаваемых ощущений, наполняющих ее каждый раз, когда он глубже входит в ее тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111