Но чтобы предвидеть возможные последствия решений, искусно навязываемых ему и Совету яйцеголовыми подонками с другой планеты, ему надо было не только знать не разработанную пока еще здесь макроэкономику, но и иметь возможность действовать не спеша.
Ребята из роя хорошо рассчитали последовательность действий. Наверняка самым трудным оказалось спровоцировать одно-два первых неверных решения. Зато дальше им оставалось лишь подправлять то, что происходило как бы само собой. Я не знал, что послужило толчком к развитию событий, поскольку прилетел позже, да и, прилетев, не очень интересовался происходящим. Возможно, это было увеличение производства зерновых стимуляторов, а может быть, все началось гораздо раньше. Не суть важно. Главное заключалась в том, что для исправления положения нужно было каждый раз принимать срочные меры, а, будучи принятыми, эти меры, в свою очередь, вызывали еще большее ухудшение положения.
Прикрыв на секунду веки, я словно наяву увидел полукруглый тинг-зал базы пиратов, увешанные боевыми трофеями промежутки стен между экранами и нагло разбросанные по всему свободному пространству кресла с мини-барами, в которых сидели, бесстрастно взирая на спикера у демонстрационной панели, люди в черно-белой униформе – такой же, какая была на экипаже "Горностая".
Я не знал еще, какая здешняя руда или минерал понадобились рою. Стыдно признаться, но меня до сих пор абсолютно не интересовало, чем богат Керст. В гостиничном компьютере хранилась вся или почти вся информация о планете, но помнил я только то, что здесь нет ни нефти, ни газа, ни каменного угля, а страна развивается в основном благодаря мощным ГЭС. Конечно, рой могли привлечь залежи, пока еще неизвестные местным геологам. Их ничего не стоило определить с достаточно удаленной орбиты. Однако скорее всего целью пиратов были давно разрабатываемые месторождения. Единственное, что я знал точно, – запасы были достаточно велики. В противном случае игра просто не стоила свеч. Однако она велась, и велась чрезвычайно активно.
Я почувствовал, как меня охватывает ярость. Это была не обычная бьющая в голову ярость, от которой плотно сжимаются губы и щурятся глаза. После всего случившегося со мной я, кажется, навсегда утратил способность впадать в аффект и слепнуть от гнева. Конечно, нельзя сказать, что я стал за последние месяцы убежденным непротивленцем. Я ненавидел бандитов намного сильнее, чем мог позволить себе человек в моем положении. Но ненависть моя теперь была холодной и расчетливой. Пепел любви и прах товарищей стучали в мое сердце, требуя возмездия.
"Только бы хватило сил, – думал я. – За этими людьми много зла. Теперь их очередь, и я готов на все, лишь бы их уничтожить. Но одной только готовности мало. Грош цена моей готовности, если я не сумею дотянуться до роя. Двигатели не должны рвануть раньше, чем визор возьмет цель. Надо действовать, пока плазма еще в фокусе".
Мое сердце вот уже несколько часов не напоминало о себе, но это ничего не значило. После кибердоктора всегда наступало временное затишье, которое обычно кончалось новым приступом. Судя по всему, очередной следовало ждать завтра, ближе к рассвету.
"И все-таки надо лететь, – сказал я себе. – Ночью, после того, как уйдет Таш. Стоит проверить камеры и ретрансляторы. За эти сутки много чего могло произойти".
Я не верил, что у роя не было своего человека в правительстве. Вряд ли о, ни смогли бы реализовать такой масштабный замысел без достаточно мощной руки. Другое дело, что эта рука могла и не понимать, что творит. Чтобы распутать этот клубок, мне надо было понять, с кем из правительства соотносятся бандиты или их эмиссары. К счастью, теперь все передвижение по ведущим из Драного Угла в город дорогам тщательно фиксировалось.
– Наша задача, – заявил Принцепс, усаживаясь поудобнее, – определить, что в ближайшее время грозит Керсту.
Я понимающе склонил голову. Принцепс с каждым днем все больше терял уверенность в себе. Сейчас он отчаянно хотел убедиться, что все происходящее не катастрофично. Для пользы дела я должен был поддержать его в этом, сняв гасящие активность страхи. Но именно сегодня я странным образом не хотел лгать. Думаю, что я не солгал бы сейчас даже ради собственного спасения.
Конечно, нужнее всего Принцепсу был конкретный профессиональный совет, но я не мог дать такого совета. Вся экономика, которой учат работников патруля, сводится к меновой торговле с туземцами при первой попытке установления контакта. А здесь требовался опыт зонального Гроссмейстера. Не мог я также сказать Принцепсу, что через несколько дней начнется операция, которая устранит разрушающий экономику Керста фактор. Если бы такая утечка вскрылась, остаток своих дней я провел бы на изолированной планете.
Однако у меня в запасе оставались психологические способы воздействия. Давным-давно, еще в школе, нас учили семантическому кодированию. Правда, мне никогда не приходилось прибегать к нему, и потому многое забылось. Я не очень хорошо помнил, как вытаскиваются ключевые слова, фиксируется внушение и ставится завеса. Но я был уверен, что стоит начать, как все процедуры тут же всплывут в памяти. Поэтому, отбросив сомнения, я заговорил для разгона о надуманных страхах, а потом, обогнув стол, подошел к Принцепсу вплотную и, глядя прямо в глаза, мягко пожал его локоть со словами: "Все будет хорошо". Повесив таким образом якорь, я вернулся на свое место перед столом и, уставившись Принцепсу в переносицу, стал ожидать ответной речи.
– У нас замечательные люди! – начал было Принцепс, но потом, облизав губы, остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111