В какое-то мгновение я почувствовал себя зябко. Мы вышли на расстояние финишного спурта, но путь наш мог оказаться свободным падением. Это ведь только в сказках рыцари всегда побеждают свирепых драконов. В жизни верх берут, как правило, те, кто лучше владеет запрещенными приемами. Дракон, поджидавший нас с Юкирой, был готов к поединку в любое время дня и ночи. Правда, мы знали его уязвимые места. Проблема была в том, чтобы успеть воспользоваться этим знанием.
Минут через пятнадцать мы въехали в туман, сразу же залепивший мелкими каплями стекла. В кабине заметно потемнело, отчего на душе стало еще более мерзко. Мы и до этого ехали молча, а тут и вовсе замкнулись. Нахохлившийся Юкира, отвернув лицо, напряженно следил за изгибами серпантина, которые то выплывали из густой серой мути, то вновь растворялись в ней. Длинные змеящиеся полосы тумана выглядели хищными щупальцами, готовыми ухватить и спеленать наш упрямо пробивающийся к перевалу электромобильчик. В целом же туман напоминает кошмарную гигантскую медузу Тайандодаги, способную переваривать даже фторопласт.
Впрочем, меня туман радовал. Я понимал, что мы уже где-то рядом с перевалом и, значит, сможем выгрузиться незамеченными. Было б гораздо хуже, если бы облака успели просесть на плоскость. Без них мы могли оказаться на перевале, как на ладони. Тогда нам пришлось бы проехать через него и высаживаться ниже по склону. А потом терять часы, поднимаясь обратно на гребень уже не по дороге, а по скалам.
Однако нам повезло. Облака только начали садиться, и на перевале, несмотря на ветер, видимость была не более двух метров. К сожалению, это должно было скоро кончиться. Поэтому, как только мы вытащили из салона сумки, механик двинул стартер, и минуту спустя наш фургон растворился в моросящей пелене тяжело сползающих вниз облаков. Стоя рядом с сидящим на корточках Юкирой, я молча глядел, как он ковыряется в полуоткрытых рюкзаках, спеша выключить антигравы.
– Пошли, – сказал наконец Юкира, поднимаясь на ноги и поворачиваясь ко мне.
Какое-то время мы смотрели друг другу в глаза, пытаясь обрести уверенность перед решающим броском, а потом, словно по команде, нагнулись, берясь за лямки. Отойдя немного от шоссе и скрывшись в тумане, мы распаковали рюкзаки и стали переодеваться. Здесь, на высоте, было достаточно холодно. Зябко поеживась, я влез в мгновенно отсыревший комбинезон и сел на камень, натягивая ботинки. Я автоматически подгонял ремешки к лодыжкам, вдавливал в пазы жесткие подошвы, а потом влезал в обвязку, вешал карабины, распускал и сматывал веревку – и все это время внутри меня происходили медленные, но заметные изменения, заставляющие меня жестче сжимать пальцы, тверже ставить ноги и зорче вглядываться в туман.
Это были хорошо знакомые мне горы: мокрые бурые камни и скалы, много раз подчинявшиеся моему стремлению одолеть их угрюмое сопротивление. Я знал их характер и понимал, как надо вести с ними разговор. Я снова был дома, азартный и готовый ко всему. Мои руки за меня прощелкивали ремни, склеивали залипы, фиксировали стопоры, в то время как сам я погружался в глубь тела, проверяя готовность нервов и мышц, ясность мозга, надежность сердца и чистоту поверхности альвеол.
Сдерживая растущее возбуждение, я двигался теперь очень медленно, боясь расплескать то прекрасное чувство уверенности, которое медленно вливалось в меня с каждым моим движением. Я чувствовал себя так, словно вдруг проснулся выздоровевшим после долгой и тяжелой болезни. Несмотря на туман, дышалось легко, кровь весело бежала по жилам, и мир, просвечивающий сквозь редеющую серую хмарь, казался свежим и только что умытым.
Мы не могли проиграть. Теперь, когда я стал самим собой, я должен был побеждать. Я знал, что могу это, я помнил, как делал это раньше, и ненависть бурлила во мне, кипящей лавой разливалась по телу, стучала в череп, заставляя непроизвольно стискивать зубы и сжимать кулаки. И еще рядом был Юкира. Юкира, бросивший все, едва я позвал на помощь. Вдвоем мы обязательно победим рой. Мы сумеем одолеть их. В крайнем случае мы сделаем для этого все возможное. Сейчас наш успех зависел только от нас. Здесь, на скалистом гребне, уже не было места сомнениям. Сомнения остались внизу. Здесь начинался бой.
Я помог Юкире надеть обвязку и, тяжело крякнув, вздернул с камней рюкзак. Надо было спешить.
Нам предстояло подойти как можно ближе к горе, пока облака не сошли окончательно. Если мы не успеем добраться до мертвой зоны у стен Чекуртана, нам придется двигаться, скрываясь за перегибом, а там легкой дороги нет.
– Пойдешь без страховки? – спросил я Юкиру, держа веревку в руке.
В тумане идти по гребню было достаточно опасно. Но идти по нему в связке было опасно вдвойне. Чтобы удержать сорвавшегося, связник должен был прыгнуть в пропасть по другую сторону хребта. Повиснув на веревке, он уравновешивал вес напарника, спасая ему жизнь. Это было возможно только при хорошей видимости и становилось абсолютно бессмысленным в тумане или в темноте Сейчас сорвавшийся мог лишь утянуть своего связника за собой. Поэтому выбора у нас, по существу, не было. Однако я должен был спросить Юкиру, и я спросил.
Юкира удивленно уставился на меня.
– Иди первым! – сердито сказал он. – Предупреждай, если что. И не задавай дурацких вопросов – я еще помню курс.
Мы шли, сгибаясь под тяжестью рюкзаков, оскальзываясь на мокрых качающихся камнях, отчетливо звеня железом, шли – и сырой ветер трепал капюшоны наших анораков, лупил по лицам и, подгоняя нас, свистел в уши тревогу. Когда мы добрались до стены, ветер уже почти сдул навалившиеся на перевал облака, и сквозь сильно поредевшую дымку я различил упирающуюся в темно-зеленое небо покрытую снегом вершину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111