Джиллиан бесконечно долго стояла и смотрела на него широко открытыми, влажными от страстного желания глазами. Лицо ее было покрыто пылью – они слишком долго ехали, чтобы добраться сюда. Камерона снова охватила ярость.
– Вот и она, – ухмыльнулся Харрингтон, – молодая леди, которая подстегнула мою память.
– Тот ли это человек, о котором вы говорили, мисс Боуэн? – холодно поинтересовался Кромвель.
Камерон покачнулся. Лучше умереть, чем слышать, как Джиллиан его предает.
Ее губы задрожали; она зажмурилась и схватила за руку отца.
– Да, это он.
– Вы уверены? – Кромвель поморщился. – Это очень серьезное дело, мисс Боуэн, и мы должны знать, что не произошло ошибки. Я видел этого негодяя один раз, но его внешность с тех пор сильно изменилась.
– Это он. Я узнала бы его где угодно. – Джиллиан глубоко вздохнула.
Камерон почувствовал, как душа покидает его. Если бы тело последовало за ней, ему не пришлось бы своими ушами выслушивать, как Джиллиан будет произносить его смертный приговор.
– Лорд Кромвель, – Джиллиан сделала несколько шагов вперед, – пожалуйста, разрежьте эти веревки и верните нам ученика моего отца.
– Вряд ли эту мысль можно назвать удачной… – произнес Кромвель раньше, чем Камерон до конца осознал смысл сказанного.
– Неужели это вы, юный Олли? – Доктор Боуэн прошаркал вперед и остановился перед Кромвелем, внимательно разглядывая лорда-протектора. – Ей-богу, это вы!
– Боуэн? – Кромвель в изумлении уставился на старика. – Доктор Уилтон Боуэн?
– Ну конечно, доктор Уилтон Боуэн. Как вы думаете, сколько существует докторов Боуэнов, раскатывающих в поисках своих учеников? И не говорите мне, что вы имеете отношение к этой неразберихе.
– Неразберихе? – Голос Кромвеля стал резче.
– Этот доктор всего лишь хотел обратить ваше внимание на тот факт, что его ученика по ошибке приняли за короля, – мягко вмешался Харрингтон. – Не так ли, мисс Боуэн?
– Совершенно верно.
– Гм. – Боуэн пристально разглядывал лорда-протектора. – Юношей вы любили поспорить, а теперь стали чересчур раздражительным. К тому же ваша кожа окрашена желчью, и вы, конечно, по-прежнему страдаете от камня…
– Увы, сэр. – Кромвель неожиданно покраснел.
Кромвель покраснел?
Камерон на мгновение закрыл глаза, уверенный, что ему это снится.
Генерал Монк кивнул солдату, конвоировавшему Камерона, и тот, вытащив нож, перерезал ремешок, стягивающий запястья пленника. И тут же старик схватил его за ворот рубашки, хотя для этого ему пришлось далеко тянуться, и потряс Камерона, как мальчишку, которого застал за обрыванием лепестков его драгоценных роз.
– Вы достаточно долго бездельничали, молодой человек, а теперь пора снова приниматься за работу.
Джиллиан отошла в сторону и встала возле стены. Опустив голову, она постаралась укрыться за прежней своей кротостью, и Камерон засомневался, замечает ли ее присутствие кто-нибудь, кроме него.
– Идемте, Камерон. – Доктор Боуэн слегка подтолкнул его и направился к выходу.
Они уже почти подошли к двери, когда лорд-протектор не слишком решительно произнес:
– Доктор Боуэн!
– Да, юный Олли?
– У нас больше нет придворного врача.
– Наверное, нет, иначе я все еще был бы здесь, в Лондоне, не правда ли?
Кромвель снова покраснел.
– Но вы продолжаете лечебную практику. Может быть, вы нашли средство от камней?
Доктор Боуэн растерянно заморгал:
– От… от камней?
Камерон с ужасом увидел, что короткое просветление, которое его восхищало, закончилось; и тут его осенило:
– Нет средства вылечиться от камней. Возможно, что вы от них умрете, – мрачно сказал он, не зная, правду говорит или нет, но испытывая острое удовольствие от созерцания потрясенного выражения, которое появилось на лице Кромвеля, после такого неутешительного прогноза.
И тут же Камерон, не промедлив ни секунды, обхватил одной рукой доктора Боуэна, другой – Джиллиан и вывел их на воздух.
* * *
Только когда Джиллиан подвела его к своему фургону, Камерон нашел в себе силы стиснуть ее в объятиях.
– Ты все-таки приехала, – сказал он, держа ее за плечи. Его восторгу не было предела: он мог дотрагиваться до нее, вдыхать ее запах…
Джиллиан кивнула.
– Но ты же ужасно рисковала!
Она снова кивнула.
– Слава Богу, все закончилось, и теперь мы сможем поехать в Линчестер!
Джиллиан помолчала, потом покачала головой:
– Нет.
– Но я не могу ехать в Арундел-Форест…
– Я тоже не могу: теперь мне нельзя возвращаться в тот дом.
– И ты отказываешься ехать в Линчестер.
– Да.
Он был сбит с толку.
– Тогда куда же?
И тут Камерон вспомнил, что у Боуэнов был еще дом в Лондоне.
– Так мы остаемся здесь?
Джиллиан кивнула, и он, проследив за ее взглядом, увидел доктора: Уилтон сидел на корточках у проходившей вдоль дороги канавы и пристально смотрел на лист, застрявший в увядшей траве. Идущие по дороге люди старательно его обходили, как обходят лунатика.
– Нам нельзя больше здесь оставаться, – вздохнув, сказала Джиллиан.
– Да, нельзя оставаться, – повторил Уилтон и широко улыбнулся дочери. – Теперь я вспомнил все столь необходимые изречения.
– Да, папа, ты вспомнил их все до единого и добавил к ним несколько своих собственных.
Уилтон просиял, довольный похвалой.
– Прекрасная канава, Камерон. Тебе следовало бы осмотреть ее вместе со мной.
– Разумеется, сэр. – Камерон обнял Джиллиан за плечи и притянул к себе. – Мы могли бы до конца дней своих стоять здесь, посреди улицы, но предупреждаю: вашу дочь я никуда не отпущу.
– О, Камерон, я… – Джиллиан шмыгнула носом. – Я не хочу, чтобы ты меня отпустил. Когда мы только приехали, Кромвель сначала отказался нас принять, и пока мы ждали, когда твой друг мистер Харрингтон добьется для нас разрешения…
– Так Харрингтон помогал вам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89