Пусть же первая звезда
Даст мне счастье навсегда.
«А чего я хочу? Какого счастья? – спросила она себя. – Неужели я хотела бы вернуться назад, в то время, когда лежала с Бобом Томасом в сладко пахнущей летней траве? Или в то время, когда мы в первый раз занимались любовью с Брэдом Тэйлором в теплой воде пруда в Техасе? Или с Шоном в палатке на склоне холма в Китае над пагодой?»
А как же быть с милым чувствительным Уинстоном?
Они, эти четверо, были мужчинами ее жизни. Они относились к ней по-настоящему, серьезно, думали о ней.
Но никакое желание не могло помочь ей удержать столь быстротечные радости жизни, те радости, что уже миновали и остались в прошлом.
Или покончить с этой проклятой и страшной войной.
Глава 31
Только что комиссованный генерал Брэдфорд Тэйлор прибыл в Англию в начале декабря. Волосы его серебрились сединой, и он как будто похудел. Но морщины только придавали значимости его красивому лицу. Он обнял Майру с пылом, которого давно уже не было в их отношениях.
– Господи, прелесть моя, на тебе отдыхает усталый глаз, – сказал он ей. – И ты великолепна, как всегда. Ты как волшебница, которую не может затронуть возраст или смерть.
Майра рассмеялась:
– Я была бы рада, если бы это было правдой. Но я-то хорошо чувствую бремя прожитых лет. Впрочем, ты и сам недурно выглядишь, Брэд. Ну, как твое путешествие?
– Оно показалось мне нескончаемым. Думал, что взбешусь от скуки. Большую часть времени я проводил в радиорубке корабля, слушая сводки военных действий. Боже! Там все казалось беспросветным и мрачным. Следует отдать должное кайзеру – он блестящий тактик. Когда немцы победным маршем проследовали через Бельгию и Люксембург, отрезав Мец, не вызывало сомнения, что они оккупируют порты на Ла-Манше и отрежут Великобританию от союзников. Почему они отступили, нанеся французам столь страшное поражение на Марне, для меня остается тайной. Возможно, такова Божья воля. Во всяком случае, это дало и британцам, и французам передышку, в которой они так нуждались, чтобы снова собраться с силами. Мы остановили врага у Льежа, потом у Монса и в конце концов смогли удержать их при Вердене, Реймсе, Суассоне и Ипре. – Лицо его посерьезнело: – Что слышно о Патрике?
– Он был ранен, и его наградили орденом за мужество в битве при Ипре. Но ты, конечно, не мог об этом знать.
Лицо его стало пепельно-серым, и она заметила, как сигарета дрожала в его руке, когда он раскуривал ее.
– Господи! И сильно ранен?
– Не волнуйся. Его последнее письмо из госпиталя было намного бодрее: он надеялся через неделю-другую снова надеть военную форму. Хочешь выпить, Брэд?
– Да, и чего-нибудь покрепче.
– Идем в кабинет.
Она приказала дворецкому отнести наверх его вещи, и они прошли в кабинет. Брэд подошел к бару и налил себе скотча на три пальца, потом плеснул в стакан содовой воды из кувшина.
– А ты что будешь пить, дорогая?
– Немного шерри было бы чудесно.
Она села на диван и оправила юбку.
Он вернулся с напитками и сел рядом с ней.
– Нам надо многое успеть, а времени на это остается совсем мало.
– Ты уже получил приказ?
– Да, в Лондоне я был в министерстве обороны до того, как отправиться сюда, в Мэнорхейвен. Я отбываю во Францию в канун Нового года.
– Да, времени остается немного, но ты хоть побудешь дома на Рождество. Естественно, мы проведем его с Кэндиси и детьми.
– Я так мечтал об этом. Как жаль, что Дезирэ и ее семьи нет с нами. Возможно, это последний случай, когда мы могли бы провести праздники вместе.
В его тоне звучала непривычная задумчивость, и это ее растрогало. Она взяла его за руку.
– Это так на тебя не похоже, Брэд. Ты ведь неисправимый оптимист.
Он печально улыбнулся:
– Годы все вышибают из нас, Майра. Когда мы были молоды, будущее казалось бесконечным, но, по мере того как годы шли, все яснее становилось, что у любой дороги есть конец… Но к черту его, этот конец пути. У нас есть сегодня, и это значит очень много. Мы должны прожить этот день.
Он обнял ее за плечи и привлек к себе. Голос его теперь зазвучал октавой ниже:
– Кстати, куда это дворецкий отнес мои дорожные сумки? Надеюсь, что сегодня мы с тобой будем спать в одной комнате.
Майра подняла голову, посмотрела в его зеленые глаза и была поражена тем, что увидела: в них снова сверкала страсть. Она улыбнулась и погладила его по щеке.
– Если хочешь.
Теперь его улыбка была подобна лучам восходящего солнца. Она осветила все его лицо.
– Я опасался, что ты, возможно, устала ждать меня.
Она рассмеялась низким грудным смехом:
– А почему ты вообразил, что я только сидела и ждала тебя? Я находила разнообразные занятия, которые меня развлекали во время твоих долгих отлучек.
– Я так и предполагал.
Он поцеловал ее в макушку.
– Сегодня я виделся с Уинстоном. Мы выпили в клубе. И он рассказал мне о странных обстоятельствах, при которых произошла ваша первая встреча.
– Славный, милый Уинни! – Воспоминание об этом дне вызвало у нее искренний смех. – Он рассказал тебе, как я ударила его зонтиком по голове на собрании женского движения? И о том, что весь комитет миссис Пенкхёрст, и я в том числе, кончили тем, что оказались в каталажке?
Брэд рассмеялся:
– Должно быть, это было забавно. Но ведь в конце концов он заплатил залог за всех вас, и вас выпустили.
– Да, и с тех пор мы стали самыми близкими друзьями. Не хочешь ли сейчас принять ванну? А я отдам распоряжения кухарке насчет обеда. Хочешь чего-нибудь особенного? Пока что наш чулан полон всякой еды. До сих пор немецкая блокада не оказала особенного влияния на нашу экономику.
– Но петля на шее Британии все затягивается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112