Помрачнев, она проговорила:
– Как мы поднимемся на Холм в таких туфлях?
– Справимся, мама. Надо же когда-нибудь начинать.
Они прибыли в дом Юингов ровно в семь.
– Да это целый особняк! – изумилась Гвен.
Называя жилище Юингов особняком, Гвен, пожалуй, преувеличивала. Строение, спроектированное в георгиан– ском стиле, отличалось, однако, некоторыми модификациями, продиктованными местными условиями. Кое-кто уже даже подобрал название для архитектуры подобного рода: ее называли американской функциональной. Подобное жилище никак не могло считаться роскошным или величественным, и оно ни в коей мере не соответствовало лондонским или нью-йоркским стандартам, но здесь, на Диком Западе, где господствовали скромные и даже аскетические вкусы, дом Юингов казался роскошным и величественным. Хозяева – Джон и Сюзен Юинг – тепло приветствовали гостей.
– Мы рады, что вы смогли прийти, – сказала Сюзен, по очереди обнимая Гвен и Мару и восхищаясь их платьями. – Вы обе выглядите прелестно. Как вам удалось раздобыть в нашей глуши такие модные наряды?
– Мы их сшили сами, – призналась Гвен.
Подошел поздороваться с гостями и Гордон. Увидев его, Мара едва не лишилась чувств. Он был необыкновенно красив в своем синем фраке и песочного цвета брюках; а на шее у него, поверх белой шелковой рубашки, был небрежно повязан красный галстук «аскот».
Гордон пожал руку Дрю, поклонился Гвен и взял за руку Мару.
– Ты самая красивая девушка на свете, – шепнул он ей на ухо.
Мара почувствовала, как запылали ее щеки. Пронзительные синие глаза Гордона не отрывались от ее глаз, и ей лишь с огромным трудом удалось выдержать его взгляд.
– Ты сам красавец, – ответила она с насмешливой улыбкой, и ей приятно было видеть его смущение.
– Я рад, что никто больше этого не слышал, – пробормотал Гордон, опасливо озираясь. – Идем, я раздобуду для тебя бокал пунша. В него добавили настоящий ром.
До сих пор Мара ни разу не пробовала ни капли спиртного, и новый опыт оказался приятным, тем более что вкус рома не слишком сильно чувствовался из-за обилия фруктовых соков. В напиток положили и кубик льда – непривычная роскошь в пустыне Аризона. Мара с наслаждением осушила свой бокал.
– Изумительно. Нельзя ли еще один?
Гордон усмехнулся:
– Конечно, можно.
Ему нравилось смотреть, как Мара приобщается к светской жизни.
– Я чувствую себя так странно… – проговорила девушка. – У меня кружится голова. Как глупо… – Она хихикнула и уцепилась за Гордона, чтобы сохранить равновесие. – Я что, опьянела?
– Пока еще нет, но близка к этому. Постой, дай-ка я помогу тебе, допью твой пунш.
Гордон взял у нее бокал и опорожнил его.
– Пойдем, я покажу тебе мамин сад.
Лавируя между беседующими и смеющимися гостями, Гордон провел девушку сначала в салон, потом в холл и – через кухню – в патио, вымощенное каменными плитами. За домом находился сад, подобного которому Маре никогда не доводилось видеть, – она оказалась перед ослепительной коллекцией разнообразнейших кактусов. Гордон с гордостью указал на кактус сагуаро, посаженный таким образом, чтобы он мог разрастаться и впитывать влагу во время проливных дождей. Растение украшала масса кремово-белых цветов. Гордон сорвал кроваво-красный плод и разломил его, чтобы показать Маре множество черных семян. Потом подвел ее к огромному растению высотой не менее пятнадцати футов, украшенному подвесками, напоминавшими органные трубы.
– Это органный кактус. А вот это – бочонкообразный. – Он указал на растение, разбухшее от скопившейся внутри влаги, похожее на пончик с вареньем. – Название говорит само за себя, – продолжал Гордон. – Уже не раз этот кактус спасал в пустыне умиравших от жажды путников. В том числе и меня. Посмотри, как он клонится в юго-западном направлении. Безупречный компас.
В саду было множество и других разновидностей кактусов: дождевой, ежеподобный, кактус, похожий на рыболовный крючок, и кактус, напоминающий плюшевого медвежонка.
– «Медвежонок» до пяти лет может обходиться без влаги, – пояснил Гордон.
Он говорил с Марой таким ласковым голосом, что девушка трепетала от счастья, и ее буйная фантазия уже принялась рисовать счастливые картины будущего: она, Мара, станет миссис Гордон Юинг!
– Когда ты снова займешься геологическими изысканиями? – спросила девушка.
– Не знаю точно. Возможно, отправлюсь в понедельник или во вторник.
– Ты все еще не потерял надежду? Я хочу сказать… все эти месяцы ты скитался по горам и не нашел ничего путного?
– Вот тут ты ошибаешься, – возразил Гордон. – Каждый квадратный фут исследованной мной земли я нанес на карту. Я знаю множество мест, где медь искать бесполезно. Каждый раз, когда я отправляюсь в горы, поле моих поисков сужается. Рано или поздно, но набреду на залежи руды. И теперь я собираюсь отправиться в Тумстон-Кэньон.
Мара неожиданно выпалила:
– Я пойду с тобой!
Гордон от изумления лишился дара речи.
– Пойдешь со мной? – пробормотал он наконец. – В горы? Ты не понимаешь, Мара. Это не загородная прогулка, не пикник. Возможно, целые дни, а то и недели придется блуждать по диким, безлюдным местам.
– И все же я хочу пойти с тобой.
Ее потемневшие глаза выражали несокрушимую волю и смотрели прямо, не уклоняясь от его взгляда.
– Невозможно! Кроме того, твои родители и слышать не захотят об этой авантюре. Чтобы четырнадцатилетняя девочка отправилась в экспедицию с мужчиной? Нет, невозможно…
– Посмотрим! Может, ты не хочешь, чтобы я тебя сопровождала?
– Дело не в этом. Конечно, я хотел бы. Ужасно тоскливо и одиноко находиться в обществе одних койотов и других диких животных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114