Зоя почувствовала, что Ворон распушил перья, словно прочитал ее мысли, и воспринял сравнение как оскорбление.
— Прости, — сказала она и похлопала его по лапе.
Птица дернула головой.
— Не она. — Глаза Хаммиды расширились от страха. — Кто он? — Корсар указал на Ворона. — Тот, кто скрывается в облике птицы.
— А, — спокойно и уверенно ответил Уинн, — это мой старый друг — капитан, которого убили ваши люди в тот день, когда вам не удалось убить меня.
Хаммида устремил взгляд сначала на Уинна, потом на Зою, которая мгновенно включилась в игру.
— Хотите подержать его? — предложила она, но алжирец попятился. — Честно говоря, он подчиняется только мне. — Она зловеще усмехнулась, и Хаммида уже готов был упасть к ее ногам.
— Ну-ну, я действительно женился на дочери дьявола, — беззаботно заключил Уинн и от души расхохотался.
Зоя поняла: если бы корсар не был так напуган огромной птицей, он бы схватил свою абордажную саблю и отсек Уинну то, что осталось у него после их первой встречи.
Под покровом ночи бриг прошел через Гибралтар. Ему удалось избежать встречи с военным судном, которое патрулировало побережье полуострова. Алжирец раздел команду фрегата до нижнего белья, забрал всю их одежду и личные вещи и половину людей, в том числе Уинна и Зою, переправил на «Мешуду» и на один из своих бригов. Оставшаяся половина команды «Ворона» выполняла свои обычные обязанности под бдительным оком людей Хаммиды.
Из-за штиля они выбились из графика, и прошла почти неделя, прежде чем Уинн и Зоя увидели алжирский берег. Корсар, побоявшись разозлить и дея, и ворону, поселил их в крохотной каюте. Если не брать в расчет столь резкий и печальный поворот в судьбе, их положение можно было назвать сносным.
Чего нельзя было сказать про команду «Ворона».
От Гриззарда, которому каким-то образом удалось убедить Хаммиду, будто он слуга Зои, они узнали, что матросов заперли в темном и грязном трюме, а кормили только хлебом, смоченным в оливковом масле, чтобы они не померли с голоду. Некоторые из людей так ослабли, что с трудом двигались.
Хаммида вызвал Уинна и Зою на верхнюю палубу, чтобы они стали свидетелями того, как корсар победно входит в порт. Страх алжирца перед вороной немного рассеялся, но он все равно поглядывал на птицу с опаской. Зоя была рада, что Хаммида больше не донимает ее своим вниманием, однако каждый раз, когда он смотрел на нее, в его глазах полыхала жгучая ненависть.
Пока они плыли по извилистому каналу, служившему входом в алжирскую бухту, Зоя разглядывала каменистые склоны, лишенные всякой растительности. С гор спускались акведуки, подавая воду в фонтаны на городских площадях. В ярких лучах солнца средиземноморский город казался сказочным.
По мере приближения к городу волшебная идиллия сменялась суровой реальностью. Порт был таким же, как множество других: с узкими грязными переулками и вонью. У Зои в душе возникло предчувствие чего-то ужасного.
Уинн стоял рядом с ней, но не касался ее: он не хотел показывать Хаммиде, как она дорога ему. Он не прикасался к ней и когда они оставались одни, утверждая, что боится шпионов алжирца. Мысль о том, что кто-то подсматривает за тем, как они ласкают друг друга, остужала пыл Зои, и она спокойно засыпала рядом с мужем. В последние несколько дней Уинн почти не разговаривал с ней, и она чувствовала, что он отдаляется от нее.
Он сказал, что у него есть план, но не стал ничего объяснять ей из страха перед теми же шпионами. Она верила ему, верила всей душой, и все-таки в сердце закрадывались сомнения. Она сомневалась не в нем, а в себе. Возможно, он уже сожалеет о своей скоропалительной женитьбе…
Когда бриг бросил якорь, Зоя увидела в соседнем доке «Ворон». Его стройные очертания привлекали взоры толпы на набережной и завистливые взгляды моряков. Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд, и, когда повернулась, корсар сделал какой-то знак Гриззарду.
— Все вышло наружу, госпожа. Я вынужден был сказать ему, — грустно проговорил тот.
Зоя не понимала, что он имеет в виду.
Хаммида велел Гриззарду продолжать.
— Что вы с капитаном не женаты.
— Что?
Зоя не верила своим ушам. Только сегодня утром они трое договорились, что для нее безопаснее всего будет держаться поближе к Уинну. Она посмотрела на Уинна, но тот лишь молча вздернул бровь.
— Что за шутки, Гриззард, — процедила Зоя. — Ты же сам присутствовал на церемонии.
— У бедной женщины что-то происходит с головой, когда дело касается мужчин. У нее пробуждается нечто вроде материнского инстинкта, если вы правильно меня поняли, — усмехнулся Хаммида и сокрушенно покачал головой.
Зоя вскипела. Она уже открыла рот, чтобы наброситься на Гриззарда, но старый пират указал на свернутую в трубку бумагу, которую держал в руке Хаммида.
— Покажите, что у вас там, мистер Хаммида, сэр, и они поймут, что игра окончена.
Хаммида взялся за край листа и поднял руку. Лист развернулся, и Зоя увидела очень похожий портрет Уинна с повязкой на глазу. Под портретом было написано, что объявлено огромное вознаграждение за пирата Черного Джека Александера, лишенного всех прав вследствие совершенных преступлений. Хаммида торжествующе помахал плакатом перед самым носом Уинна.
— Мне сообщили, что дея нет в его резиденции. — Он постучал пальцем по листу. — Видите ли, он отправился на охоту за пиратами. Он очень расстроится из-за того, что не ему выпала удача поймать вас, но похвалит меня, когда ему вручат награду, объявленную правителем Англии.
Уинн негромко выругался, пробормотав что-то о мерзком предателе-регенте. Его челюсти сжались, а шея так напряглась, что натянувшиеся сухожилия стали напоминать ванты, протянутые к мачтам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85