Не говори глупостей.
— Но ведь была же и смерть Стэна, — печально произнесла Джулия.
— Это очень плохо, — ответила пожилая женщина ворчливым тоном. — Все эти смерти, и убийства, и люди на болоте, которые не причастны. Это все из-за наркотиков. Самое худшее в том, что молодые люди соблазняются этими испорченными деньгами, несущими фантазии; они так легко умирают, эти молодые.
Джулия спросила:
— А вы думаете, наши трудности на месте съемок связаны с торговлей наркотиками?
— Трудно понять, дорогая, но, из-за чего еще можно убивать на болоте? Несколько шкур аллигаторов за сезон? Нет, нет.
— А я думала, это тайна, молчу об этом, потому что боюсь, что эти известия повлияют на мой фильм. Я ужасно Испортила все дело.
— Полиция всегда знала об этой возможности; она ведет борьбу с помощью специальной службы. Что бы ты им ни сказала, это не имеет значения.
— Возможно. Но в самом деле, мне кажется, что все, к чему я прикасаюсь, получается не так, как надо.
— Тебе так кажется, потому что ты неважно себя чувствуешь. Завтра все изменится.
— Я так не думаю, — проговорила Джулия, покачав головой.
— Тогда есть только одно, что ты можешь изменить, — просто предложила пожилая дама. — Это похоже на то, как ты готовишь суп из стручков бамии. Достаешь из кастрюли то, что туда положила. Ты можешь приправить блюдо любовью или ненавистью, надеждой или страхом, это твой выбор. Если что-то, плавающее сверху, тебе не нравится, утопи это или выброси — глупо оставлять в тарелке и жаловаться на вкус. Самое главное — наслаждайся едой. Это цель.
— Мне кажется, — заметила Джулия, — я обожглась на этой кастрюле. Вы думаете, я смогу начать сначала?
— Обязательно, — ответила тетя Тин. — Именно так поступают хорошие хозяйки, пока не сделают все хорошо. Это напоминает мне о том, что я должна идти на кухню и следить за своей едой. Саммер смотрит за ней, но ведь она не знает, что надо делать.
Джулия долго сидела спокойно, после того как тетя Тин вошла в дом. Она наблюдала, как павлин расправ-ляет свой хвост в косых лучах солнца, вдыхала аромат жареного лука, сельдерея, копченого мяса и куриного бульона, доносящиеся с кухни, и вспоминала, что сказала тетя Тин. Она размышляла о том, что осталось недосказанным, ощутив тонкий намек тетушки на то, что людские жизни дороже кино.
Булл, Рей, Офелия — никто из них не был похож на убийцу. Почему так трудно представить виноватыми людей, которых она знала? Она не считала себя наивной, и все же почти невозможно вообразить их бесчестными, с ножом в руках или стреляющими из пистолета. Тем не менее кто-то убил двоих и пытался убить ее.
Они хотели убить Саммер. Возможно, в этом разгадка. Все другие убийства могли иметь хоть какую-то причину, но какой смысл был угрожать Саммер? Какая могла быть от этого выгода?
Возможно, Саммер знала, видела или слышала что-то, что не могла понять сама, но убийца боялся, что она может рассказать это кому-то. Саммер — не по годам развитой, любознательный ребенок, она могла обратить внимание на то, что не предназначалось для ее глаз.
Саммер. Если она действительно что-то знает, то она по-прежнему в опасности. Джулия сосредоточенно и мрачно думала об этом, глядя, как наступают сумерки. Ей следует поговорить с девочкой.
Ей нужно расспросить других. В глубокой трясине ее мыслей что-то беспокоило ее, что-то подсказывало ей, что она должна услышать вновь то, что забыла. Она не сможет отдыхать, пока не вспомнит этого.
Она все еще не могла припомнить те минуты перед выстрелом. Возможно, тогда и прозвучали эти слова. Рей был там, — это все, что она знала. Она спросит у него, о чем они тогда говорили. Может быть, он поможет ей вспомнить.
Так или иначе она собиралась выяснить, кто осмелился использовать ее и ее фильм в своих целях. Так или иначе она собиралась доказать, что у них ничего не получится. Она не знала точно, как это сделает, но полагала, что начнет помешивать тот особый суп, который называется «Болотное царство».
Она будет основательно его размешивать, и посмотрим, что окажется наверху.
Глава двадцать вторая
Булл появился к обеду, приехав вместе с Реем, когда Джулия уже собиралась идти в дом. Он выглядел усталым, и под глазами у него были черные круги. Его одежда-хаки была смята, словно он достал ее прямо из чемодана и не позаботился отгладить.
Рей, в джинсах, темно-синей рубашке и такого же цвета ботинках, был безупречен и даже щеголеват в своей, казалось бы, повседневной одежде. Джулии он показался издерганным до такой степени, что даже смотреть на него было неудобно.
В ответ на вопрос Рея, как она себя чувствует, она ответила:
— Отлично.
Когда Джулия поинтересовалась, как подживает его плечо, то получила аналогичный ответ. Оба они, как ей показалось, лгали. Он все понял, она догадалась об этом по его сузившимся глазам, когда он смотрел на нее.
Джулия повернулась к Буллу:
— Я обдумывала финальные сцены фильма, и мне хотелось бы обсудить с тобой некоторые идеи.
— Прямо сейчас? — Его лицо покраснело. — Знаешь, у меня тоже кое-что есть. Но, как ты думаешь, могут ли они подождать до конца обеда? Я так голоден, что откушу заднюю ногу слона, если только он будет стоять неподвижно. Думаю, пора мыть руки и помочь тете Тин накрыть на стол.
Джулия с недовольным видом смотрела, как ее отец вошел в дом. Она узнала его обычную уклончивую тактику в отношении того, с кем ему не хотелось говорить. В то же время она видела, что ему приятно ее желание обсудить фильм. Он еще вернется к этой теме, но позже. Теперь она повернулась лицом к Рею:
— Мне сказали, что ты нашел меня на болотах и привез в больницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119