Я торжественно обещаю вам, что, когда бее выскажу, доставлю вас в Колфакс и вы успеете на поезд. Если вы сейчас поедете со мной, то есть я хочу сказать, если захотите пойти. В противном случае я за себя не ручаюсь.
Он не шутил. Ей предложили выбор. Она могла пойти с ним по своей воле, или он применит силу и будет отвечать за последствия.
— Леди, ради Бога… — начал коммивояжер, но умолк под тяжелым взглядом Рэнсома.
— Хорошо! — воскликнула Летти, в ее голосе были раздражение и отчаяние. Она хотела избежать этого столкновения. Но уж если не получилось, то нужно проявить хотя бы чуточку достоинства.
Он протянул руку. Летти положила пальцы на его ладонь и спустилась вниз, не глядя на него. Рэнсом отступил, отводя в сторону лошадь, и махнул кучеру. Тот закричал, щелкнул кнутом, и неуклюжий экипаж тронулся.
— Мой чемодан! — закричала Летти.
— Он будет ждать вас на станции в Колфаксе.
Она смотрела вслед экипажу, пока тот не исчез за поворотом. Когда его не стало, Летти сосредоточила внимание на лесе, который в этом месте обступал их со всех сторон: сосны, дубы, ясени, побеги пекана и эвкалипта.
— Летти, посмотри на меня.
Ей этого совсем не хотелось. Она вся напряглась, заставляя себя повернуться к нему. Летти подняла глаза, чтобы встретиться с его взглядом, и замерла.
Он снял шляпу. Перед ней стоял Рэнни. Солнце переливалось в золоте его волос. Лицо было серьезным. Он ждал. Но ведь Рэнни никогда не существовало. Лицо ее, исказилось. Летти отпрянула.
— Не надо!
— Что не надо? Это я. Я это.
— Нет.
Он поймал ее руку и снова повернул к себе.
— Но это так! Чего ты боишься?
— Ничего! Отпусти меня. Это все, что я хочу.
— Я не могу. Во всяком случае, не так. Я люблю тебя, Летти.
— Неужели? Который из вас? — спросила она с горечью и болью.
Он посмотрел на нее, в глазах его было понимание.
— Так вот в чем дело!
— А чего ты ждал? Я знала двоих и каждого по-своему любила. Но оба оказались не настоящими.
Рэнсом уже потянулся, чтобы обнять, ее. Ведь она сделала это признание. Она была так хороша в этой шляпке, сдвинутой чуть вперед на высоко уложенных волосах. На полях — дорожная пыль. Нежная тюлевая вуаль смягчала вызов во взгляде. Но она сказала «любила» так, будто уже не чувствовала этого. Словно все уже в прошлом.
— Неужели это так невозможно, — сказал он тихим низким голосом, — что я — это они оба.
Звучание его слов глубоко задело ее, всколыхнув волны чувств, как камешек, брошенный в тихую воду. Летти хотелось верить ему, хотелось броситься к нему в объятия. Но что-то мешало. Ответные слова вылетели неожиданно:
— Ты не можешь быть и тем и другим.
— Но почему? — В его груди была такая боль, какую не причиняла ни одна рана. Он не мог убедить ее словами и не смел применить силу, потому что боялся вызвать этим ее презрение. И вполне справедливо. Похоже, ей нельзя было ничего доказать.
— Невозможно поверить, что два таких разных человека могут уживаться в одном. Кто-то один ненастоящий.
— Кто?
— Этого я не знаю, — сказала она, и глаза ее покрылись дымкой. -
Он все смотрел на нее.
— Если бы ты могла выбрать, если бы могла сказать, который тебе ближе, кто бы это был?
— Я не хочу выбирать.
— Но если бы?
Она уже открыла рот, чтобы сказать, что предпочитает Рэнни, но остановилась, увидев огонь в его глазах. Этот огонь напомнил ей о ненастной, дождливой ночи, непрошеных удовольствиях, о раскачивавшемся пароме и блаженстве экстаза. Вопрос был нечестным, потому что ответить на него было невозможно. Летти предпочла бы, чтобы он был и тем и другим. Она страстно желала, чтобы он мог быть и тем и другим.
Слева от Рэнсома в лесу послышался шум. Из тени на солнце вышел какой-то мужчина. Высокий, в грубых рубашке и штанах, в разбитых сапогах. В руке у него был револьвер.
У Летти перехватило дыхание, и прежде чем она успела издать предупреждающий крик, мужчина заговорил.
— Советую тебе выбрать Рэнни, — медленно проговорил Мартин Идеи. — Шип слишком дик, способен на любую выходку. Вряд ли из него получится хороший муж.
Рэнсом, заметив, как у Летти расширились глаза при виде чего-то за его спиной, развернулся еще до того, как Мартин заговорил. Все мышцы напряглись при виде оружия. Он осторожно расслабился и встал перед Летти. Не спуская глаз с Мартина, он произнес:
— Уверен, она тебе благодарна за совет, Мартин.
— Я думаю. Так же как я благодарен тебе за то, что ты выманил ее из экипажа для меня. Я боялся, что она может уехать, но полагал, что ты этого не допустишь, и давно следил за тобой. Умно, правда?
— Блестяще.
— Я знал, что ты это оценишь. Ты был всегда таким сообразительным, Рэнсом. Я даже удивлялся, что ты не подозреваешь, что я, используя твои символы, перекладывал на тебя вину за то, что творил.
— Мне приходило это в голову, но ведь ты был Моим другом, моим и Джонни.
Мартин пожал плечами:
— Ты и Джонни оба такие доверчивые. Вас было даже неинтересно обманывать.
— А убивать его было интересно?
— Совсем нет. Знаешь, что он сделал? После того как ты отправил его в Техас, он вернулся сюда. Он приехал ко мне среди ночи и предупредил, что собирается во всем признаться. Он хотел, чтобы я приготовился к последствиям. И. я приготовился. Мы выехали вместе. А когда на дороге никого не было, я застрелил его. Он выглядел таким удивленным. Даже не знаю, почему у него был такой вид.
Он говорил так легко, совсем без эмоций, кроме, пожалуй, насмешливого самодовольства. Звук его голоса действовал Летти на нервы.
— Да потому, что он был человеком чести, который не мог предать друга, которого мучило то, что он предавал других, незнакомых ему людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118