Она не могла помешать ему, да и не была уверена, что хочет этого. Трепетный вздох сорвался с ее раскрытых губ.
Руки Реда крепко обняли ее, ласки становились все настойчивее. Она робко положила руки ему на плечи, в то время как внутри нее все пылало. Кожа, казалось, раскалилась от его прикосновений, она задыхалась от переполнявших ее чувств.
Когда Ред склонился над ней, руки его дрожали от напряжения. Его колено легко скользнуло между ее раздвинутых бедер, горячие губы овладели ее губами. Джулия почувствовала первый упругий толчок, и у нее закружилась голова. Затем последовала острая, разрывающая боль, от которой она чуть не задохнулась и впилась ногтями в плечи Реда. На какое-то мгновение они словно застыли, слышался лишь бешеный стук сердец, затем Ред проник глубже, наполняя ее существо и распространяя нарастающие волны чувственного наслаждения. Он начал осторожные движения, перемежая их поцелуями и ласками, а затем все сильнее и сильнее, ибо его желание, так долго сдерживаемое, уже не подчинялось ему. Она тоже начала двигаться в такт, с удивлением чувствуя нарастание собственного жгучего желания. Оно поднималось все выше и выше, растворяясь в крови, поглощая ее без остатка, пока наконец их тела не слились в невыносимом, всепоглощающем экстазе. А затем наступил блаженный покой…
Их громкое дыхание слышалось в темноте. Ред играл ее волосами. Джулии показалось, что он поднес прядь к губам, хотя, с полузакрытыми глазами, она вряд ли могла утверждать это. Наконец он приподнялся на локте и взглянул на нее.
— Прошу прощения, — голос его звучал хрипло, — но я ничуть не раскаиваюсь.
Джулия с удивлением обнаружила, что не испытывает ожидаемой ненависти или злобы. Казалось, то, что произошло, было предопределено с их первой встречи. Напряжение и усталость последних дней отпустили ее, оставив покой в душе и, на удивление, теплое ощущение благодарности. Она медленно открыла глубокие как омут глаза, мерцающие ясным светом.
— Я тоже, — прошептала она.
Его лицо озарилось радостью. Прильнув к ее губам, он крепко прижал Джулию к себе и ее волосы каскадом упали ему на грудь.
Она подняла голову, переводя дыхание. Слезы подступили к горлу.
— Вы необычайно активны для раненого, — обиженно произнесла она.
— Я просто пробую новый метод лечения.
— Ну и как?
— Удивительно эффективен. Мне гораздо лучше, но, боюсь, его действие кратковременно. Видимо, его придется часто применять.
— Надеюсь, не при свете дня. А вдруг кто-нибудь войдет?
— Никто не войдет без стука, — резонно возразил Ред. — К тому же я болен и должен лежать в постели независимо от времени суток.
— Но я ведь не должна лежать вместе с вами! — напомнила Джулия.
— Разве? — Голос его упал до шепота, а рука скользнула по ее спине.
— Конечно, — ответила она уже не так уверенно.
Откинув волосы, Ред нашел ее губы. Их языки соприкоснулись, сначала неуверенно, затем смелее. Джулия обняла его за шею, он гладил ее бедра. Она почувствовала, как в нем вновь проснулось желание.
Неожиданно раздался стук в дверь, и она резко подняла голову. Ред тихо выругался, сдвинув брови, но не пошевелился.
— Кто там? — хрипло спросил он.
— Мастерс, сэр, — откликнулся дворецкий.
Джулия выскользнула из рук Реда и соскочила с постели. Быстро натянув сорочку, она в одних чулках бесшумно бросилась в туалетную комнату и стала запирать дверь, когда увидела свои тапочки, торчавшие из-под кровати. Ред поспешно разгладил покрывала и нагнувшись, затолкал тапочки под кровать. Улегшись снова, он раздраженно бросил:
— Войдите!
— Прощу прощения, капитан Торп, — сказал Мастере, заглядывая в спальню, — внизу гости, сэр.
— Кто?
— Они назвались лорд и леди Кэткарт, сэр.
— Черт! Скажите им, что я никого не принимаю.
Джулия, слушая разговор через дверь, помедлила, завязывая ленты на сорочке. Мать Реда приехала с обещанным визитом, а он не хочет видеть ее. Она быстро натянула платье, и как только Мастерс ушел, вернулась в спальню.
— Значит, вы не хотите увидеться с матерью?
— Нет.
— Хотите наказать ее за то нежелание жить с вашим отцом и распад вашей семьи?
— Вы же ничего об этом не знаете, — грустно отозвался он.
— Вы так думаете? Возможно, вы правы. Я понятия не имею, была ли ваша мать повинна в смерти вашего отца, но уверена, что вы не можете быть беспристрастным судьей. В детстве я ненавидела мать за ее смерть, за то, что она ушла, оставив меня без своей защиты и тепла, что некому развлекать моих друзей и мне не с кем поговорить о том, что я становлюсь женщиной.
— Это совершенно другое дело, — сказал Ред.
— Вы уверены? — серьезно спросила Джулия. — Я просто жалела себя. А вы?
Он схватил ее за локоть и развернул к себе.
— Женщина, которая стоит внизу, устроила так, что моего отца убили. Как я должен поступать? Делать вид, что ничего не произошло?
— Вы ей не судья, но даже если бы вы им были, не лучше ли проверить факты перед вынесением окончательного приговора?
— Моя мать была единственным человеком, знавшим, что отец ступил на английскую землю.
— Откуда такая уверенность? Его послания к ней могли перехватить, его мог внезапно обнаружить патруль. Он был американцем на вражеской территории, отважившимся на дерзкую, безрассудную вылазку. Удивительно не то, что его нашли, а его уверенность, что этого не произойдет.
Ред сердито сдвинул брови.
— Все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.
— Если так, тогда просветите меня, — потребовала Джулия, смело глядя ему в глаза.
— Я бы предпочел, чтобы вы доверяли моим словам и суждениям!
— Вы хотите, чтобы я верила вам как Богу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123