Однако его едкие замечания в адрес рассказчика не изменили ситуацию. Испортив Хлое настроение, он довел девушку до слез, после чего удалился в свою комнату с намерением что-нибудь почитать перед сном.
Мами поздравила Джорджа с успешным окончанием возложенной на него миссии и пожелала как можно скорее увидеть сад его и своей мечты. После этого она отправилась спать, а оставшаяся за хозяйку Амалия стала невольной свидетельницей того, как Джордж успокаивал Хлою, безуспешно пытаясь развеселить ее и себя. Чувствовалось, что он как будто не в своей тарелке, наверное, устал с дороги.
Однако в тот день, когда Амалия собралась на прогулку с Робертом, англичанин выглядел Совсем неплохо. Разговаривая, он то и дело посматривал на реку: не появится ли из-за излучины пароход с двумя баржами. На Джордже был старый-престарый костюм, что говорило о его намерении активно включиться в работу.
Если Джордж и отметил про себя необычность утренней прогулки Амалии и Роберта, то сделал вид, что все происходящее его не касается. Приветливо помахав вслед отъезжающей паре, он тут же занялся делами сада. Джордж организовал работу целой бригады рабов, которые ведрами таскали из заводи воду и наполняли ею цистерну, чтобы потом поливать высаженные кусты.
Ответив на приветствие Джорджа, Амалия увидела на верхней галерее Жюльена со шпагой в руке. С такого расстояния рассмотреть выражение его лица было невозможно, но хрупкий клинок он держал, как кинжал, уперев острие в перила, другая рука, сжатая в кулак, покоилась на бедре.
Амалия решила ничего не говорить Роберту, тем более что через минуту всадники затерялись в дубровнике, откуда не увидишь ни дома, ни усадьбы. И все же из головы не выходил Жюльен: о чем думал он, видя, как его жена уезжает с братом, который предал его?
На этот раз Айза остался дома. Она взяла бы его с собой, если бы не набросок картины, который он показал ей в гостиной, где она быстро выпила чашку кофе. На картине была изображена усадьба «Дивная роща»: дом, сад, в котором возились рабы, хозяйственные постройки. Работа мальчика очень понравилась Амалии. Ему удалось увидеть и запечатлеть кусочек живой жизни, что, несомненно, должно понравиться Мами. К тому же, картина имела и ряд чисто художественных достоинств. Посчитав, что живописная работа важнее прогулки и что ее нужно продолжить, Амалия разрешила мальчику остаться дома. Айза с грустью заметил, что вид дома мог бы получиться интереснее, если бы ему удалось поглядеть на усадьбу с противоположной стороны заводи. Перед отъездом Амалия распорядилась, чтобы Айзу, как только взойдет солнце, перевезли на лодке на другой берег и дали возможность поработать на пленере.
Утро выдалось на славу: свежий воздух веселил и бодрил, первые лучи солнца предвещали жаркий день, но это позже. Амалия любила прогулки верхом, вот и теперь она, наверное, забыла бы о причине поездки, если бы не соседство человека, ехавшего рядом.
Казалось странным, что по пятам за ней не скакал на своем пони Айза. Амалия все больше привязывалась к мальчику, возможно, слишком сильно, но он был такой предупредительный, с такой искренней благодарностью откликался на любой знак внимания, что было бы трудно с ним расстаться. Амалия не раз вспоминала предупреждение Роберта о том, что она относится к негритенку, как к живой игрушке, не думая о последствиях, что ею движет гордыня иметь под рукой мальчика на побегушках. Сама она так не считала, но червь сомнения все чаще точил душу. Амалия искренне хотела помочь сироте, хотела вселить в него гордость, уверенность в себе, хотела развить его художественный талант, но… Не осложнит ли ему все это и без того не сладкую жизнь? Отогнав грустные мысли, Амалия собралась с силами и завела легкую непринужденную беседу ни о чем, надеясь таким образом оградить себя от излишней близости.
Центром усадьбы «Ивы» являлся двухэтажный особняк из светло-красного кирпича с зелеными ставнями на окнах и черепичной крышей. Дом был построен в стиле короля Георга с вкраплениями элементов неоклассицизма, включавшими портик перед входом с белыми колоннами, поддерживаемыми массивными столбами, держащими всю конструкцию здания по фасаду от самой земли до архитрава. Столбы служили одновременно опорой для верхней и нижней галерей. Перила верхней галереи, сделанные из кованого железа, придавали ей легкость и изящество. Еще один портик выступал с правой стороны дома над входом, в непогоду он служил своеобразной крышей для приезжавших и отъезжавших гостей. Тыльная сторона здания выходила на заводь и мало чем отличалась от фасадной, ибо тоже была украшена в центре портиком с колоннами. Дом был окружен старыми могучими дубами, которые создавали ощущение покоя и удаленности от внешнего мира.
Они спешились у парадного подъезда и через вместительную прихожую прошли в главный холл первого этажа. Роберт показал Амалии дом: библиотеку, гостиную для дам и те немногие комнаты, в которые женщинам прилично войти в сопровождении мужчины. Каждая вещь в доме находилась на предназначенном для нее месте, все поверхности сверкали полировкой, воздух был наполнен запахом воска и масла, словно недавно закончилась генеральная уборка. Роберт вел себя в высшей степени предупредительно, как и подобает хозяину, но в гостиной, когда Амалия рассматривала розовые шторы и бело-золотистые обои, она вдруг почувствовала, а потом увидела в зеркале над камином его взгляд, который заставил ее покраснеть. Амалия резко обернулась.
Кофе, лимонад и пирожные подали на нижнюю галерею с видом на реку. Говорили о родителях Роберта, о том, как они, тогда молодожены строили по кирпичику этот дом, какие трудности возникали с доставкой материалов, мебели — никто не хотел ехать в эту дыру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125