— Кук, скорее всего, помогает Гуинедд забраться в теплую ванну, в такую же, как эта, — ответила она, охваченная тоской по дому.
За все дни путешествия она была слишком расстроена, зла и раздосадована, чтобы позволить себе скучать по дому. Но теперь, когда она снимала пояс и распускала шнуровку по бокам забрызганного грязью платья, она поняла, что ей очень не хватает дома.
Конечно, в том повинна Марта. В старой служанке была та же теплота и деловитость, которой обладают слуги, прослужившие всю жизнь в одном доме и сознающие, как они важны для этого дома. Совсем как Кук.
Уинн скатала чулки, затем заглянула за занавеску к мальчикам. Три мокрых головы торчали по краям высокой деревянной лохани. Ни шумных игр, ни брызг, ни ныряний. Дети просто очень устали.
— Просыпайтесь, мои хорошие, — позвала она. — Вас ждет мыло и полотенца, а потом сразу пойдете по кроваткам.
— Я устал, — вздохнул Рис.
Тут его брат подпрыгнул с всплеском.
— Кто это сделал? Кто меня ущипнул?
Артур улыбнулся, не поднимая отяжелевших век.
— Мне кажется, в лохани сидит краб. Есть такой старинный английский обычай — бросать в воду краба перед купанием, — добавил он таинственно.
— Врешь, — возразил Мэдок. — Он ведь врет, не так ли, Рис?
Рис не мог сдержать смеха.
— Вот твой краб, — закричал он, изображая пятерней краба, бегущего по воде.
— Здесь в самом деле есть крабы? — взвизгнула Изольда в соседней лохани.
Уинн покачала головой, глядя на проделки мальчишек. Она решила, что эту неугомонную троицу ничем не унять, их не берет даже усталость и сознание, что они среди чужаков. Уинн опустила занавеску и повернулась к девочкам.
— Они просто играют и дразнятся. Успокойтесь, — добавила она, снимая одежду и амулет. — Обещаю ущипнуть любого краба, которого найду плавающим в нашей лохани.
Уинн опустилась на скамью в лохани и застонала от удовольствия. Вода оказалась теплее и мягче, чем она думала. По поверхности плавали розовые лепестки и листья мяты, слабый аромат которых очистил ей голову от беспокойных мыслей и отогнал прочь все беды, по крайней мере ненадолго.
Уинн ушла с головой под воду, встряхивая спутанными волосами и проводя пальцами по всей их длине.
— Как хорошо. — Вынырнув, она улыбнулась Изольде и Бронуэн и взяла кусок мыла. — Хотите, я сначала вымою голову вам, а потом себе?
— Я сама могу позаботиться о своих волосах, — сказала Изольда.
— Я тоже, — вторила ей Бронуэн.
— Мальчики, не забудьте вымыть голову, уши и шею.
— И под мышками, — добавила Бронуэн.
— И между пальцев, — ухмыльнулась Изольда.
— Можете не говорить нам, что делать, — ответил Артур из-за занавески, — мы сами знаем.
Взбивая на голове пену, Уинн понюхала мыло. Оно было очень хорошего качества. Твердый и ровный кусок. Неужели такое варят в замке, удивилась Уинн. Нужно будет спросить Марту, потому что мыло у Гуинедд никогда не получается плотным и гладким. Уинн снова ушла под воду, ополаскивая волосы и с силой массируя кожу, когда шум за дверью заставил ее резко вынырнуть.
— Который из них это был? — донесся из кухни взволнованный голос лорда Уильяма.
— Подождите, милорд. Так не годится…
Но на протесты Марты никто не обратил внимания, В купальню ворвался лорд Уильям, что крайне разгневало Уинн.
— Убирайтесь отсюда, вы… английский грубиян. Неужели мы не можем по крайней мере спокойно выкупаться?
— Это мой замок! — грохотал лорд Уильям. — Это мой сын! Итак, который из них?
Уинн сидела голой в лохани с двумя перепуганными дрожащими девочками, прижавшимися к ней, а тем временем маленькая купальня заполнилась людьми. Занавеска была отдернута в сторону, и, к ужасу Уинн, обе лохани окружила алчная толпа.
— Милорд, прошу вас, — начала Марта, переводя тревожный взгляд со своего хозяина на Уинн и обратно.
— Да, отец, — пробормотала Эделин, цепляясь за его руку. — Неужели нельзя подождать с этим, чтобы они хотя бы оделись?
— Пусть мне покажут их ступни, — потребовал лорд Уильям, стряхивая с себя руку Эделин и не обращая на дочь никакого внимания. Он приблизился к краю лохани и схватил Риса. — Покажи мне свою ступню! — настойчиво приказал он.
Но Рис был слишком напуган, чтобы подчиниться. Он попытался вырваться из сильных пальцев и, когда это ему не удалось, укусил лорда Уильяма за руку. Как следует.
— Черт возьми! Черт возьми, он укусил меня! — Лорд Уильям затряс от боли рукой и уставился на нее, словно ожидал увидеть кровь или, по крайней мере, следы зубов. Затем он повернулся к оторопевшим зрителям. — Он укусил меня! Клянусь Господом, он настоящий боец, этот малыш. Это он? Это он мой сын?
— Нет! — закричала Уинн, обретя наконец голос среди всего этого сумасшествия. Неужели весь мир перевернулся? — Они не ваши! Ни один из них!
Она начала было подниматься, почувствовав, что ей нужно спасать своих мальчишек от этого безжалостного варвара, но большая ладонь опустилась ей на плечо и с силой удержала на месте.
— Милорд, это дело таким образом не решить. — Клив остался стоять как ни в чем не бывало, когда лорд Уильям нетерпеливо повернулся к нему. — Если сейчас все отсюда выйдут, — продолжил он, — мы постараемся сразу найти ответ на ваш вопрос.
Секунду стояла абсолютная тишина, нарушаемая только нервным шарканьем ног. Затем Марта щелкнула языком и взмахами фартука начала гнать всех прочь. Один за другим, нога за ногу, комнату покинули дочери, их мужья и любопытные слуги. Когда остались только Клив, лорд Уильям, Дрюс и Баррис, Марта закрыла дверь.
— И вы тоже ступайте. Все до одного, — потребовала она, сердито глядя на своего хозяина. — Никогда не думала, что увижу, как сын леди Альвинии так безобразно ведет себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106