– Надо будет попозже сменить повязку, – продолжала она уже мягче. – Пойдем, Анна, поможешь мне наверху.
– Подожди несколько минут.
– Нет, сейчас, Анна, – потребовала мама и вышла из комнаты.
Удивленная ее тоном, я поспешила наверх: Папа сидел в кухне и не отрывал глаз от чашки с кофе. Я почти догадалась, почему он не хочет встречаться со мной взглядом и что хочет мне сказать, но от этого мне не стало легче.
– Ногу надо отнимать, – хмуро проговорил папа. – Рана воспалилась, и яд распространяется дальше. Если мы еще будем тянуть, он умрет.
– Нет, папа. Я обещала Тени, что не позволю резать ногу.
– Тогда считай, что он уже умер! – отрезал папа. – Ты этого хочешь?
– Нет, папа, – в отчаянии пролепетала я. – Тень взял с меня обещание.
Папа выругался от безысходности, и в эту минуту я любила его, как никогда прежде. Я знала, как он относится к индейцам, и знала, что он не даст мне так просто уйти, если я скажу ему, что собираюсь замуж за Тень, однако теперь он был на моей стороне, потому что был хорошим человеком и не мог бездействовать, когда на его глазах ни за что ни про что умирал несколько дней назад еще цветущий юноша.
– Может быть, нам лучше спуститься вниз и поговорить с Тенью? – предложила мама.
Мы так и сделали.
Папа сказал Тени то, что сказал мне, и в тех же выражениях. Тень ответил «нет». Тогда мама попыталась уговорить его, и все напрасно.
– Черт бы тебя побрал, Тень! – взорвался папа. – Ногу нужно резать и немедленно, нравится тебе это или нет. Я не собираюсь сидеть сложа руки и смотреть, как в моем доме умирает человек, если могу что-то предпринять.
– Тогда мне придется покинуть ваш дом, – заявил Тень и, прежде чем кто-то успел его остановить, встал с кровати и направился к двери.
Не представляю, откуда у него нашлись силы, но он сделал несколько шагов и только потом упал на пол. Он побелел как мел и стонал от боли.
Я бросилась к нему.
– Пожалуйста, разреши папе сделать то, что нужно, – просила я. – Пожалуйста, Тень! Ради меня!
– Нет.
– Если бы только у нас тут был врач, – с отчаянием проговорила мама. – Если бы я хоть немножко разбиралась в этих вещах…
Тень перестал ползти и замер на месте. Он даже сел, прислонившись спиной к стене, слишком слабый, чтобы лечь, и слишком гордый, чтобы попросить о помощи.
– Лось Мечтатель, – прохрипел он. – Отвезите меня к нему.
– Кто это? – спросила я, и в душе у меня зародилась надежда.
– Шаман.
– Тебя нельзя никуда везти, – заявила мама. – Кроме того, ему приехать сюда гораздо быстрее. Он поедет?
– Не знаю.
– Поедет, – сказал папа и, схватив ружье, зашагал к двери.
– Нет, Кинкайд, – остановил его Тень. – Воины, едва завидя, убьют вас.
– Тогда пойду я.
Мой голос звучал твердо.
– Нет, Анна, – воскликнула мама. – Я не разрешаю. Тень, скажи ей, что это очень опасно.
– Я не боюсь, – возразила я. – К тому же только я говорю на языке шайенов.
– Кудряшка, скажи ей, чтобы она никуда не ходила!
– Наши люди не причинят ей вреда, – вмешался Тень. – Воины не нападают на одиноких женщин.
– Значит, все в порядке, – объявила я, – Идти так идти.
Родители были не в восторге от моего решения, но изменить они ничего не могли, потому что, в самом деле, лучше меня никто не мог бы справиться с делом. Тень не сумел бы взобраться на коня. Его вообще нельзя было перевозить с места на место, тем более – так далеко. Мне нужно было день-два. Не больше. Но я боялась, что у нас нет этих дней.
– Как мне найти деревню?
– Возьми моего коня. Красный Ветер сам найдет дорогу.
Когда все было обговорено, папа хотел помочь Тени лечь на кровать, но Тень не принял помощи ни от него, ни от меня. Откуда только у него брались силы! Он встал на ноги, сцепив зубы от боли, и сам подошел к кровати, весь мокрый от пота.
Через десять минут я была уже одета и готова к выходу. Натягивая пальто, я слышала, как Тень уговаривал папу уехать из долины, пока не поздно.
У папы на лице появилось упрямое выражение, мол, это и моя земля тоже, но он не успел ничего ответить, как распахнулась дверь и на пороге появился Джошуа Бердин. Рубашка на нем была порвана, а в шляпе светилось отверстие от пули.
Не сразу поняв, в чем дело, я не удержалась от вопросов:
– Что случилось, Джош? Ты не ранен?
– Индейцы, – прошептал он. – Они сожгли наш дом и убили папу с мамой. Орина тоже.
Орин! Я вспомнила, как мы вместе играли и смеялись в детстве, как он шептал стихи мне на ухо и как уверял меня, что я самая красивая девушка на свете. А теперь он убит. Навсегда замолк его веселый смех.
Мы не сразу пришли в себя. Сначала мы молча стояли, не сводя глаз с Джоша, а потом папа посмотрел на маму и на меня. Ненависть к индейцам зажглась в его глазах. Еще ни о чем не думая, он уже потянулся за ружьем и крепко сжал его, так что у него даже побелели костяшки пальцев.
Тяжело вздохнув, папа спросил Джоша, не направлялись ли индейцы в нашу сторону.
Джошуа покачал головой:
– Нет. Я убил их главаря, и они побежали домой.
– Анна, поставь чайник, – приказала мне мама. – Сядь, Джошуа. Ты ранен.
– Неважно, – пробормотал он, еще почти ничего не соображая. – Так, царапина.
Однако маме было не до споров.
– Все равно надо посмотреть, – стояла она на своем. – Анна, принеси ножницы.
Я чувствовала на себе взгляд Джошуа, когда шла через комнату, и вдруг он обогнал меня, не выпуская из рук ружья и полыхая безумным взглядом.
– Джошуа!
От папиного окрика он остановился как вкопанный, но дуло его ружья все еще было направлено в грудь Тени, а голубые глаза горели неистовым огнем ненависти.
– Я его убью! – крикнул он. – Пожалуйста, не мешайте мне убить этого сукина сына!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87