Она вскарабкалась по крутому склону так быстро, как только смогла, и помчалась к стоянке. Отыскала в седельной сумке Калеба виски, начала рыться в своей и вытащила два куска белой хлопчатобумажной ткани и сверток, в котором хранила иголки и катушку ниток. Один кусок ткани Келли разорвала на длинные полосы, во второй завернула импровизированные бинты и виски и поспешила обратно.
Когда она опустилась на колени ядом с Калебом и достала катушку ниток, он нахмурился.
– Понимаешь, рану надо зашить, – пояснила Келли. Голос ее дрожал так же сильно, как и руки.
– И ты собираешься сделать это? – с сомнением спросил Калеб.
Девушка кивнула.
– А ты когда-нибудь чем-либо подобным занималась?
– Нет. А ты?
– Приходилось, – ответил Калеб, забирая из ее рук иголку с ниткой. – Ну-ка, позволь мне. – Он с первого раза умудрился вдеть нитку. – Откуда взялась эта ткань? – поинтересовался он, передавая ей иголку.
Келли густо покраснела:
– Я… я захватила ее для… просто на всякий случай. Калеб кивнул, сразу сообразив, для чего предназначалась материя.
– Дай-ка мне флягу.
Келли передала ему виски. Он сделал несколько больших глотков, затем сорвал с себя рубашку. В полной тишине она смотрела, как он промыл рану спиртным. Лицо Калеба сильно побледнело, когда виски попало на искалеченную плоть, и он грубо выругался.
– Держи. – Он отдал флягу. – Пропитай этой дрянью нитку и иголку перед тем, как начнешь накладывать швы.
– Хорошо. – Пальцы девушки по-прежнему дрожали, когда она смачивала виски иголку с ниткой, изо всех сил стараясь не думать, что этот узкий кусочек блестящей стали сейчас войдет в его тело.
Калеб глубоко вздохнул.
– Если не можешь, я это сделаю сам.
– Ты? Как?
– Как водится – стежок за стежком.
Недоверчиво покосившись на него, Келли вдруг вспомнила, что в прошлом он был не единожды ранен и рядом не было никого, кто мог бы помочь.
– Ладно, справлюсь сама.
Девушка перевела дыхание, всей душой желая унять дрожь в руках.
– Выпей, Келли. Только немного.
Сделав, что ей было сказано, она почувствовала, как огненная жидкость прожгла дорожку к желудку. Поразительно, но это ее успокоило, руки перестали дрожать.
Усевшись рядом с Калебом на пень, Келли положила его руку к себе на колени и сосредоточилась на том, что предстояло сделать. Правой рукой Калеб сжимал края раны, пока Келли аккуратно зашивала глубокий порез на плече. Нитка, пропитавшись кровью, из белой превратилась в бордовую, и у Келли защемило сердце.
К тому времени, как она сделала узелок, лицо метиса совершенно исказилось от боли, а тело блестело от выступившего пота. Девушка молча протянула ему флягу.
Он осушил ее одним жадным глотком.
– Спасибо.
– Тебе следует прилечь, – заметила Келли. Чистым куском материи она обвязала его руку и плечо, чтобы в рану не попала грязь.
– Угу, – Калеб сполз с пня, растянулся на поросшем травой берегу реки и закрыл глаза.
Минут пять Келли сидела на прежнем месте, вглядываясь в его лицо и постепенно успокаиваясь. Затем подошла к воде и смыла с рук засохшую кровь.
Когда она вернулась к Калебу, тот крепко спал. Воспользовавшись случаем, она долго любовалась широкими плечами, мощной грудью и мускулистыми руками. До чего же приятно на него смотреть! Высок, строен и крепок, как скала!
В полдень Калеб проснулся и увидел, что Келли сидит подле него на пне и чинит порванную на плече рубаху. Он проследил, как иголка входит в ткань и выходит из нее, и подумал, что из Келли получилась бы неплохая швея. Стежки на рубашке были такими же аккуратными и ровными, как те, что она наложила на рану.
Почувствовав на себе взгляд Страйкера, Келли подняла глаза:
– Тебе получше?
– Да, только очень хочется есть. Сможешь что-нибудь приготовить на скорую руку?
– Конечно. – Воткнув иголку в воротник рубахи, она соскользнула с пня.
Калеб тоже поднялся на ноги и посмотрел на труп пумы.
– Грех бросать такую шкуру, – заметил он, – она превосходная. – С сомнением взглянув на Келли, он добавил: – Не думаю, правда, что мне удастся уговорить тебя ее освежевать.
– Этого еще не хватало. Он не стал настаивать.
Подъем на вершину холма дался Калебу нелегко. Воздух с шумом вырывался из легких, рана болела, ныли ушибленные места. В какой-то момент Калеб даже подумал, не сломаны ли у него ребра. На правом плече, которым он ударился о скалу, сбитый огромным зверем, появился уродливый синяк; еще один красовался на левом бедре. Но Страйкер не жаловался: повезло, что он вообще остался в живых. Все могло кончиться гораздо хуже.
Привалившись спиной к дереву, Калеб сел, мечтая, чтобы поскорее прошла ноющая боль в плече. Келли быстро приготовила еду. Когда они перекусили, он встал и сказал невесте, что пора в дорогу, но Келли решительно настояла, что ему необходим отдых, и без особых споров он сдался. Тело ломило, а в путь можно отправиться и завтра. В конце концов никто их не гонит.
Келли передвинула спальные мешки в тень, и он снова погрузился в дрему. Когда же проснулся, девушка сидела рядом, а его рубашка, заштопанная и выстиранная, лежала на ее коленях.
Страйкер устало улыбнулся.
– Ты первая, кто когда-либо делал это.
– Что?
– Ты зашила мою рубашку.
– В самом деле? – изумилась Келли. – Неужели твоя мама не штопала твои носки и не ставила заплаты на одежду?
– После того, как мы переехали в Шайенн, нет. Она просто выкидывала порванные вещи и покупала новые. Ну а до этого я не носил ни носков, ни рубашек.
Келли закусила губу. Она и забыла, что Калеб рос в особняке, был окружен богатством и ни в чем не нуждался. Ему никогда не приходилось носить одежду с чужого плеча или ходить в дырявых ботинках;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110