– Привет, Калеб, я слышала, что ты вернулся.
Он поднял глаза. Поразительно! Сам того не замечая, он дошел до дома Бригмэнов и теперь лицом к лицу столкнулся с дочерью Джо.
– Как поживаешь, Энжи?
– Прекрасно. А ты?
– Я тоже. – Он снял шляпу и провел ладонью по волосам. Вот уж не ожидал, что будет так трудно общаться с Энжелой! Когда-то она следовала за ним по пятам, однажды он даже сорвал с ее губ поцелуй, а теперь – на тебе, не может сообразить, о чем с ней говорить!
– Я так сожалею, что твоя мама умерла. Она всегда относилась ко мне как к члену семьи.
Калеб кивнул. С годами Энжи превратилась в интересную молодую женщину. Волосы немного потемнели, стали темно-русыми, зеленые глаза обрамляют длинные ресницы, а на щеках и носу все еще видна россыпь веснушек.
– Останешься здесь? – спросила она.
– Еще не знаю. Пока что надо кое-что уладить. Я слышал, ты скоро выходишь замуж?
– Да, – улыбнулась она. – А вот когда я была маленькой, всегда думала, что стану твоей женой.
Припомнив, что мама тоже хотела, чтобы он женился на Энжеле, Калеб почувствовал себя не в своей тарелке.
– Ну, человек предполагает, а Господь располагает. Не всегда получается так, как рассчитываешь.
– Да, ты прав. А знаешь, в наших краях ты достаточно известная персона. Мы следили за тобой по газетам.
– Ну и дрянь, должно быть, там обо мне печатали!
– Мне так не показалось. Ты распростился с тем образом жизни, Калли?
Калли… Только Энжи звала его так. Едва она произнесла это имя, как в памяти всплыли теплые летние ночи, купание в речке при лунном свете… И трепка, которую задал ему отец, узнав об их купаниях нагишом.
– Ну так что? – Она подошла ближе на шаг, протянула руку, словно хотела до него дотронуться, но вдруг передумала.
– Пока не решил.
– Ты так и не простил своего отца?
– Нет.
– Он желал тебе самого хорошего.
– Разве?
– Ты сам это знаешь. Он тебя любил. Они оба тебя любили.
– Ну конечно! Именно по этой причине старик вычеркнул меня из завещания, едва я уехал из дома. Наверное, потому, что так меня любил.
– Он был обижен. И мы тоже.
Калеб глубоко вздохнул и с силой выпустил воздух. Что толку ворошить прошлое? К чему это может привести? – метнулась безнадежная мысль.
– Калли, я по-прежнему люблю тебя.
– Энжи…
– Это правда. Я все это время ждала, что ты ко мне вернешься.
– В моей жизни нет места для женщин. Раньше не было, нет и сейчас.
– Вот как? А я слышала совсем другое. Папа сказал, что на ранчо находится какая-то девица.
– Это всего лишь моя экономка, я нанял ее еще в городе. В глубине глаз Энжелы мелькнуло презрение.
– Она ведь дочь Лейлы, не так ли?
– А ты откуда знаешь о Лейле Макгир?
– Любой в городе знает, кем она была и чем занималась. Уловив в ее голосе вопрос, Калеб отрицательно покачал головой.
– Нет, ее дочь совсем не такая. Она хорошая, честная девушка, и ей нужна была работа, вот и все.
– Приедешь к нам поужинать завтра вечером?
– Не думаю, что это было бы правильно с моей стороны.
– Почему?
– Ты обручена с другим.
– Том не будет против.
А если и будет, что ей до этого? Том чудесный парень, добрый, внимательный, чуткий. Но такой нудный, такой предсказуемый, совсем не похож на Калеба. Выйдя за Тома, она обретет спокойную, устроенную жизнь, добропорядочный дом, а вот с Калли, помимо ранчо и огромного городского особняка, жизнь ее была бы полна неожиданностей и приятных волнений.
Шагнув еще ближе, Энжи на сей раз дотронулась вытянутой рукой до его щеки, погладила старый шрам на виске, возле волнистой линии черных волос.
– Я скучала по тебе, Калли. Все эти долгие годы я ни на минуту о тебе не забывала.
Она приподнялась на цыпочки и приникла к его телу так, что он почувствовал ее упругую грудь. И поцеловала. Губы ее были теплые, мягкие, и на мгновение у него мелькнула мысль: почему бы не воспользоваться тем, что так настойчиво ему предлагалось? Рядом с ним стояла женщина, и она была готова его принять.
Но – не та женщина.
Он мягко отстранил Энжелу.
– Слишком поздно, Энжи, я уже давно не ребенок, да и ты тоже.
– Но на ужин-то ты можешь прийти? – настаивала она. – Мама будет очень рада тебя видеть.
– Как-нибудь в другой раз.
Глядя, как она удаляется прочь, Калеб ожесточенно тер подбородок. Любопытно, как сложилась бы его жизнь, если бы он тогда остался в Шайенне, пошел бы по стопам отца, женился на Энжеле, как того все и ожидали? Красивая женщина, нельзя отрицать, и, без сомнения, была бы ему хорошей женой, как уверяла когда-то его мать. Но привязанность, которую он испытывал к ней прежде, исчезла. Девочка повзрослела в его отсутствие, успела выйти замуж и овдоветь, а теперь снова обручена. Новую Энжелу он не знал, да и не хотел, впрочем, знать. Он тоже возмужал за эти годы, и теперь она не сможет понять его до конца.
Калеб сунул руки в карманы, развернулся и отправился назад, к большому дому.
Когда он добрался до места, наступили сумерки. В окнах мерцал свет ламп, над домом плыл сероватый дымок, входная дверь была слегка приоткрыта. Калеб поднялся по ступеням, раздувая ноздри и вдыхая умопомрачительный аромат жарящегося мяса.
На крыльце он помедлил, представив себе такую картину: в доме ждет любимая жена; он входит, и она бросается к нему в объятия, целует, интересуется, как прошел день, усаживается напротив и с улыбкой слушает его рассказ.
Он быстро отогнал возникшее видение и вошел в прихожую. Снял шляпу, бросил ее на стул, пересек комнату и отворил дверь на кухню.
Келли стояла у печи, помешивая что-то в горшке. Она успела переодеться и теперь была в зеленом платье с короткими пышными рукавами. Волосы подобраны на затылке, но несколько непослушных локонов выбились из прически и спадали на спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110