Что в нем так ее завораживает? Нет, не резкие манеры, не четко очерченные черты лица, хотя, надо признаться, на него так приятно смотреть. Он всегда уверен в себе, любая ситуация ему подвластна! Он прекрасно знал, что из себя представляет и чего хочет от жизни… Но все же Келли не могла отделаться от мысли, что глубоко в душе, там, куда он никого не допускал, таилась какая-то боль.
Калеб оторвался от тарелки и встретил напряженный взгляд девушки. Уличенная, Келли хотела тут же отвести глаза, но неведомая сила, которая влекла к нему девушку, была настолько велика, что она так и не смогла посмотреть в сторону.
Глаза его были ясными, они завораживали своей поразительной глубиной. У Келли возникло чувство, будто Он знает, что творится в ее душе, будто читает ее мысли как открытую книгу.
А что же Калеб? Он видел, как к щекам Келли прилила кровь, видел, что она смотрит на него с ангельски-невинным выражением расширенных глаз; не укрылось от него и смущение девушки, застигнутой «на месте преступления». Многие, ох, многие женщины глядели на него так, в их глазах сквозило неприкрытое любопытство – похож ли он на остальных мужчин, которых они встречали, или же то, что он был полукровкой, что-то в нем меняло, делало более притягательным? Когда-то давно подобные взгляды его оскорбляли, но со временем, когда он повзрослел и стал мудрее, начал относиться к этому с юмором. А почему бы и нет? Пусть смотрят, от него не убудет.
Однако сейчас все обстояло иначе, сейчас на него смотрела Келли! А он не чувствовал ничего, подобного тому, что испытывал в далеком прошлом – ни возмущения, ни веселья, – а хотел только одного: схватить ее в объятия и доказать наконец, что он ничем не отличается от остальных мужчин.
Молчание за столом постепенно становилось все более натянутым. У Келли пересохло во рту и, как ни странно, повлажнели ладони; сердце билось где-то у горла так неистово, что, казалось, вот-вот выпрыгнет вон. Она опустила затуманившийся взгляд на губы Калеба – твердые, теплые губы, которые она так ощутимо помнила на своих, – и отвела глаза, но он успел отметить и это.
– Келли, – встав из-за стола, выговорил Калеб и, опершись могучим телом о край столешницы, обеими руками взял ее лицо и поцеловал.
Ресницы девушки затрепетали, едва его губы коснулись ее рта. Целая буря эмоций нахлынула на нее, а поцелуй все не кончался, и невозможно было противостоять теплому языку, постепенно проникающему во влажные глубины ее рта.
От его дыхания веяло лимонадом. На своих щеках Келли ощущала давление огрубелых ладоней, а лицо утопало в солнечных лучах, усугубляющих наслаждение. У нее вырвался глубокий вздох. От одежды Калеба пахло табаком и седельной кожей, и запах этот был густо замешен на неповторимом пряном аромате мужского тела. Прикосновение его рук и этот запах буквально сводили ее с ума.
Внезапно Келли услышала негромкий стон. Кто его издал? Она? Он? Сказать было трудно. Пальцы Калеба ласкали ее шею, потом спустились на плечи. Келли на секунду оторвалась от его губ, чтобы вздохнуть, раскрыла глаза и встретилась с горящим взглядом мужчины.
Его лицо заполнило все вокруг. Прямой ястребиный нос, губы приоткрыты, дыхание тяжелое и неровное, словно он только что пробежал пару миль. Раньше она не замечала, что на его подбородке была небольшая ямочка, а на виске, почти под волосами, – маленький старый шрам. Выражение серо-стальных глаз приковывало ее взгляд, внутри все трепетало, а сердце было готово вырваться из груди.
– Мистер Страйкер…
Он улыбнулся ей с высоты своего огромного роста, бровь удивленно взметнулась вверх.
– Опять? Почему бы не называть меня просто Калебом?
– Калеб, я…
– Что? – Негромкий, хриплый, какой-то шероховатый голос напоминал бархатную ткань, которую кто-то пригладил против ворса.
– Я…
Подняв руку, Калеб провел по ее нежной щеке. От этого прикосновения и от его взгляда по телу девушки пробежала волна удовольствия.
– Так в чем же дело, Келли?
– Не знаю. Я… никогда раньше…
До ее слуха донеслось невнятное бормотание, подозрительно похожее на ругательство. Калеб отвернулся и отошел.
Глядя на его широкую спину, Келли гадала, что сказать и говорить ли вообще. Ей, конечно, было известно, что происходит между мужчиной и женщиной, но до сегодняшнего дня она не подозревала, что такое настоящая страсть.
Она все еще подыскивала слова, чтобы разрядить возникшее напряжение, но Калеб вдруг схватил шляпу и вышел, хлопнув дверью.
Глава 11
Выйдя во двор, Калеб глубоко вздохнул. Его легкие наполнились прохладным воздухом, сердце замедлило бешеный бег.
Он потряс головой. Что же кроется в этой девушке, что делает его похожим на молодого племенного жеребца, обхаживающего свою первую в жизни кобылу? Несмотря на юность и невинность, Келли Макгир разжигала его кровь гораздо быстрее, чем столетней выдержки коньяк в дождливый день.
Калеб негромко ругнулся. У него было множество женщин, с которыми он спал, – молодых и не очень, красивых и так себе, но ни одна не действовала на него так, как эта неопытная девчонка с золотисто-рыжими волосами и васильковыми глазами. Видимо, именно ее неопытность так его распаляла. Всякий раз, глядя на Келли, он представлял, каково это стать тем, кто первый покажет ей, насколько прекрасны отношения между мужчиной и женщиной. Одно плохо – Келли не женщина. Она все еще дитя с очаровательной улыбкой, способной растопить лед и заставить птиц петь зимой.
Прогуливаясь по южной луговине, он последними словами крыл себя за слабость и твердил, что совсем не к Келли его так влекло; просто все дело в том, что у него очень давно не было женщины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110