И у меня совсем нет денег…
Тут, к собственному ужасу, она разрыдалась. Слезы потоком текли по щекам, и она была не в силах их остановить. Несколько женщин остановились на тротуаре поглазеть на такое зрелище. Сдвинув головы, они немного пошептались, а потом пошли по своим делам. Господи, теперь весь город будет знать, что она как дура разнюнилась посреди 16-й улицы!
– Держи-ка. – Калеб всунул ей в руку носовой платок. – Вытри слезы.
Изо всех сил она прижала платок к глазам, но слезы не унимались. Она так долго сдерживала свои эмоции – и теперь они выплеснулись наружу, словно открылись невидимые шлюзы.
Негромко ругнувшись, Калеб схватил ее за руки, стащил с тротуара и подсадил в стремена. Потом вскочил в седло позади нее и направил коня к своему дому.
Сначала Келли сопротивлялась, но сильная рука обвила ее талию, и она каким-то непостижимым образом успокоилась. Стало тепло и уютно. Беспомощно всхлипнув, она откинулась на его стальной торс и дала волю слезам.
К тому времени, как они подъехали к дому, Калеб успел обругать себя всеми известными ему словами. Спрыгнув с коня, он снял девушку, на руках внес по ступеням и довольно грубо кинул на покрытый красным покрывалом диван в нижнем холле. Швырнул шляпу на стул, налил две порции виски и сунул ей стакан.
– Выпей! – коротко приказал он.
Девушка послушно поднесла стакан к губам, сделала большой глоток и тут же зашлась в кашле.
– Это, знаешь ли, не вода, – прокомментировал Калеб. – Этому виски уже двенадцать лет, его следует смаковать маленькими глотками.
Келли беспомощно ловила ртом воздух. Спиртное ожгло желудок, окатив с ног до головы горячей волной. Она еще никогда в жизни не пробовала крепкие напитки и теперь поняла, что больше до них не дотронется.
Калеб хмыкнул, передернул плечом и забрал стакан из ее рук. Поставил виски на стол рядом с диваном и спросил:
– Ну? Кончила рыдать?
Келли кивнула, не будучи уверена, сможет ли когда-нибудь разговаривать. Глотку жгло, глаза слезились, однако, как ни странно, все уже не казалось таким ужасным, как раньше.
– Может, теперь объяснишь, в чем все-таки дело? Она снова кивнула и как могла последовательно и внятно рассказала о своей матери и об обещании Дункана Страйкера обеспечить их жизнь.
Калеб слушал очень внимательно и, по мере того как разворачивался рассказ, начал сквозь зубы выплевывать проклятия. Итак, думал он, отцу было недостаточно того, что он вытащил Красное Перышко из племени предков, он еще захотел унизить жену, заведя себе любовницу на стороне. Без сомнения, весь город знал о его похождениях. Если бы старик не был уже в могиле, он бы задушил его сейчас голыми руками.
– Вот поэтому, – заканчивая повествование, произнесла Келли, – я осталась без гроша, а мне нужны деньги, чтобы уехать из города. У подруги моей мамы появилась возможность купить в Денвере магазин дамских шляпок. Она написала, что если я найду тысячу долларов, то смогу вступить в дело как ее партнер. Деньги требуются на следующей неделе, в ином случае она возьмет кого-нибудь еще.
Калеб тихо присвистнул. Ничего себе, хочет за неделю заработать тысячу долларов, ни больше, ни меньше!
Келли шмыгнула носом, несколько ободренная его молчанием. По крайней мере он не сказал «нет».
– Я хочу уехать туда, где никто не знает, чем моя мать зарабатывала на жизнь.
Калеб кивнул. Он понимал, какой она испытывает стыд. Он и сам начал стыдиться своего отца, как только достаточно вырос, чтобы понять, что это за человек на самом деле.
Он оторвал взгляд от пола и увидел, что девушка заплаканными глазами с надеждой смотрит в его лицо.
– У тебя есть родные? Братья, сестры?
– Нет. – Она грустно улыбнулась. – Я и сама-то появилась на свет по ошибке. Рождение детей такими, как моя мама, не поощрялось.
Калеб что-то тихо пробормотал, чувствуя, как в нем начинает теплиться лучик сострадания. Келли казалась совсем маленькой, одинокой и напуганной. Но в его планы не входило присматривать за одинокими перепуганными девочками.
– Мне бы хотелось помочь вам, мисс Макгир, – произнес он, отводя глаза, – но сейчас у меня почти нет денег.
– Как же так? Ваш отец был самым богатым человеком в городе.
– Правильно, был, но мама после его смерти не очень удачно вкладывала деньги, а почти все, что осталось, тратила на покупку одеял и медицинских препаратов.
Келли нахмурилась.
– Медицинских препаратов? Зачем?
– Она снарядила целый караван крытых повозок и выслала стадо бычков в резервацию племени лакотов, чтобы помочь им выжить в тяжелых зимних условиях.
Довольный поступком матери, Калеб улыбнулся.
– Так вы разорены?
Он помедлил с ответом. Конечно, он не разорен, у него еще оставалось несколько сотен долларов, в банке можно одолжить еще тысчонку-другую, но ему вдруг почему-то не понравилась идея предоставить деньги Келли Макгир, чтобы та смогла уехать из города, не хотелось, чтобы она вообще уезжала.
– Да нет, не разорен, просто наличных мало. Оказалось, что мама заложила «Рокинг-С» – ей нужны были деньги для борьбы за права индейцев в конгрессе.
Калеб потер щеку ладонью. Джордж Уэбстер, банкир, только что посоветовал ему оплатить вексель до конца года.
Думая о том, как разозлился бы Дункан, узнай он, что натворила его Фэйт, Калеб тихонько рассмеялся.
Плечи девушки понуро опустились. Она унизила себя, раскрыла ему душу, и ради чего? У Калеба Страйкера есть ранчо и великолепный дом, но у него нет наличных денег.
Какая жалость, что он не владел каким-нибудь салуном; тогда он смог бы принять ее на работу.
– Ну что ж, делать нечего, – безнадежно буркнула она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110