— Любую работу ковбоя.— Как Рой Роджерс?Чей фыркнул.— Едва ли. Роджерс никогда не пачкал руки в грязи. Да и одежду тоже.Дана засмеялась.— Он всегда так причудливо одевался. А ботинки! Я не могу представить настоящего ковбоя, который бы надел красно-белые туфли.— Ты большой фанат Одинокого рейнджера?— Правду говоря, мне всегда больше нравился Тонто.Дана взглянула на Чея.— В тебе течет индейская кровь?Он кивнул.— Моя мать была из племени шайенов.— Как случилось, что ты работаешь у Большого Джона?— Моя мать покинула племя и поступила в колледж. Она встретила Большого Джона в баре однажды ночью. Судьба ей благоволила, он только что уволил бухгалтера и искал нового. — Чей пожал плечами. — Таким образом у нее появилась работа.Они доехали до озера через несколько минут.Девочки слезли с лошадей и подошли к воде, оставив Чея приглядывать за их животными. Он расседлал лошадей и отвел их в тень.Дана разделась до купальника и расстелила покрывало на траве. У каждой девочки было по корзинке с едой, и Дана расставила их возле покрывал.— Я смотрю, ты уже готова к плаванию, — отметил Чей.Он осмотрел Дану с головы до ног, и она снова пожалела, что не сбросила лишние десять футов.Сам Чей выглядел превосходно. Его черные плавки оттеняли смуглый цвет кожи и длинные черные волосы. Все, что ему недоставало, — это орлиного пера в волосах и боевой раскраски на лице.Дана взглянула на озеро. Девочки играли в воде, плескались и брызгались — в общем, отлично проводили время.Чей сел на покрывало напротив нее и вытянул ноги. Дана наблюдала за девочками. В свои двадцать три она была чуть старше их, но чувствовала себя намного взрослее, даже мудрее. Если бы она могла быть такой юной и невинной снова, грустно подумала она.— Эй, — позвал Чей. — Сегодня слишком хороший день, чтобы выглядеть так серьезно.— Я немного завидую им.Чей посмотрел на девочек.— Не понимаю, почему.Она пожала плечами.— Она так юны и беззаботны. Их ничего не занимает, кроме шмоток и домашнего задания. Как бы я хотела снова стать подростком!— Неужели? — спросил Чей с усмешкой. — А как насчет ломки голоса и игры гормонов?Дана засмеялась.— Быть девочкой ничуть не проще, если ты не знал. Все время размышлять, пригласит ли тебя хороший мальчик в кино и разрешишь ли ты ему поцеловать себя на прощанье. — Дана покачала головой. — Да, наверное, я бы не хотела испытать все это снова.— Да и сейчас быть подростком еще сложнее, отметил Чей. — Наркотики в общежитие, СПИД, гангстеры.Чей посмотрел на девочек задумчиво, его внимание сосредоточилось на Эшли. Ей скоро исполнится шестнадцать — опасный возраст для подростков. Он знал, что Большой Джон не уделял ей должного внимания. У нее было все, кроме отцовской любви. Чей боялся, что она может попасть в лапы какого-нибудь молодого человека с хорошо подвешенным языком, который лишит ее невинности, а потом бросит.— Эй, — Дана положила руку на его плечо. — Кто теперь задумчивый?Чей улыбнулся, и она забыла обо всем.— Извини.— Все в порядке. Расскажи мне о твоих шайенских корнях.Он пожал плечами.— Что ты хочешь услышать?— Ну не знаю. Ты первый коренной американец, которого я встретила, — Дана нахмурила брови. Ты предпочитаешь, чтобы тебя называли коренным американцем или индейцем?— Индеец мне больше нравится. Я за прямолинейность. Взглянув на меня, сразу становится ясно, кем я являюсь. Если кому-то это не нравится, это их проблемы, а не мои. Итак, что ты хотела узнать?— Все. То, что я знаю об индейцах, я видела в фильмах и по телевизору.— Большинство из того, что показывают по телевизору, — вранье. История индейцев была переписана белыми, а у вас почему-то принято изображать индейцев хладнокровными, безбожными варварами.— Как живется в резервации? Я недавно смотрела передачу по телевизору. В резервациях так ужасно, как говорят?— В большинстве из них довольно мрачно. Безработица, самоубийства подростков, алкоголизм.— Ты туда часто ездишь?— Не был уже несколько лет. Со смертью дяди у меня не осталось там родственников. — Чей пожал плечами. — Уверен, индейцам было здесь хорошо, пока не пришли белые и не разрушили все.На ранчо Чей не испытывал на себе предвзятого отношения, но зато в других частях страны часто ловил на себе презрительные взгляды и слышал в свой адрес едкие замечания. Он обижался, когда был юн, но это время уже прошло.— Я читала где-то, что шайены — самые красивые индейцы из всех племен, — задумчиво произнесла Дана.Чей широко улыбнулся.— Это правда?Она кивнула.— Я не знаю, хотя… Ты выглядишь неплохо. Конечно, я не встречала других индейцев, так что судить сложно.— Неплохо? — спросил он ее с поддельным возмущением. — Неплохо! Это все, что ты можешь сказать?Дана разразилась смехом.— Хорошо, хорошо, ты очень красивый мужчина. Теперь ты чувствуешь себя лучше? Самолюбие не задето?Он рассмеялся вместе с ней, потом откинулся назад и оперся на локти.— Иногда, когда я езжу по ранчо, у меня появляется желание родиться несколько веков назад, когда земли принадлежали племенам сиу, шайенов и арапахо. Человек знал, что он из себя представляет, и знал, что от него ожидают.Дана помотала головой.— Я рада, что живу в это время. Тогда жизнь была слишком непредсказуемой. Слишком трудной, особенно для женщин. Я даже представить себе не могу, как выживали в тех условиях. Стирка в корыте или в реке, готовка на костре, все из подручных средств. Отсутствие больниц. Женщины даже рожали без посторонней помощи, — она помотала головой. — Нет, спасибо.Чей посмотрел на девочек.— Мне кажется, что дети всегда попадают в разные неприятные истории, но раньше у них было меньше времени озорничать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33