Те же широкие плечи и сильные руки, красивое и, вдобавок, волевое лицо.Мэгги встряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли. Ведь это не роман, а действительность.Будь он трижды красив и привлекателен, она не желала иметь дела ни с кем из мужчин. Однажды она уже была ранена любовью и не желала разбить свое сердце снова. К чему опять страдать!Она бесшумно откатила инвалидное кресло и тихо покинула спальню.Приблизившись к столу, что стоял в просторном кабинете, облицованном дубовыми панелями, она устроилась у компьютера, пытаясь сосредоточиться на любовной сцене романа. Она работала как раз над нею в ту минуту, когда Бобби ворвался в дом, оповестив, что подстрелил индейца. Мэгги тут же позвонила доктору в Старгис, но ей ответили, что доктора вызвали, он вернется только ночью. Мэгги сообщила слуге доктора о несчастье на ранчо и дала отбой. К счастью, ее домоправительница Вероника Маленькая Луна оказалась на ранчо, когда Бобби принес в дом незнакомца. Вероника обработала рану, заверив Мэгги, что юноша вне опасности, хотя и потерял много крови. Вероника предупредила ее, что ночью, возможно, его будет лихорадить, и выразила готовность остаться и ухаживать за раненым. Все же Мэгги отослала ее домой. Веронику ждали там муж-работяга и двое сыновей-подростков, а здесь Мэгги всегда могла рассчитывать на Бобби, жившего в домике для гостей. Его, при необходимости, можно было вызвать по телефону.Мэгги усмехнулась. Бобби мечтал стать воином и не смог отличить человека от оленя!Она устремила взгляд в голубой экран компьютера, но тщетно. Мэгги просто не в силах была перестать думать о мужчине в соседней комнате и не переставала спрашивать себя о том, кто он и откуда.Вероника позвонила в полицию Старгиса и рассказала о случившемся. Час спустя шериф Линдсей Холистер выехал для расследования. Он допросил Бобби и пришел к заключению, что имел место несчастный случай на охоте. Шериф согласился с Вероникой, что во избежание осложнений лучше всего не трогать раненого.Единственное, чем был озабочен Холистер, — тем, что личность индейца не удалось установить. В конце концов шериф решил, что краснокожий заблудился спьяна. Рано или поздно объявится кто-то из резервации, разыскивая следы пропавшего. Тогда полиция и установит его личность. Прежде чем вернуться в город, Холистер пробыл в доме остаток дня, приняв приглашение Мэгги на обед, затем задержался за кофе — и уехал, явно убежденный в том, что индеец просто заблудился.Устав, Мэгги выключила компьютер и направилась в спальню. Раздевшись и облачившись в ночную рубашку, она принялась убирать волосы. Уже лежа в постели и глядя в потолок, Мэгги припомнила прошедший день. Внезапно на нее нахлынуло чувство одиночества.Она закрыла глаза, сдерживая слезы. Два с половиной года пролетело со времени несчастья, превратившего ее в калеку, не способную самостоятельно передвигаться на ногах. Доктора уверяли, что это чисто физиологические явления, нет никаких органических поражений, и она могла бы ходить, если бы только хорошенько постаралась. Грешно, считали они, что она не делает должных усилий, чтобы встать с кресла. Грешно и малодушно. Ведь она не погибла, как Сюзи, она жива.Мэгги разразилась рыданиями. Слезы градом катились из глаз. Тупые врачи! Неужто они думают, что ей нравится оставаться в ненавистном кресле?! Да разве она не пошла бы, если б могла?! Несомненно, она чувствовала вину. Ведь Сюзи погибла. Да и кто не ощущал бы вины, явившись причиной несчастья, оборвавшего жизнь младшей сестры?Рыдания душили Мэгги. Она тогда так быстро неслась по дороге, смеясь какому-то пустяку, сказанному Сюзи, и тут под колеса лег крутой поворот. От души хохоча, она даже не заметила приближающегося грузовика, а потом было поздно. Мэгги резко вывернула руль вправо, чтобы избежать столкновения, почувствовала резкий удар — и, не справившись с управлением, они соскользнули с насыпи. И врезались в дерево. И Сюзи, которую никогда нельзя было заставить надеть пристежной ремень, выбросило из машины. Зная, что сестре необходима немедленная помощь, Мэгги ухитрилась выкарабкаться на дорожное полотно, стремясь остановить какую-нибудь машину, потом сознание покинуло ее. Очнулась она на больничной койке средь зеленых стен лечебницы. Там, в окружении врачей, она осознала, что сестры больше нет. Сюзи, девочка, любившая каток, танцы, теннис, наслаждавшаяся всеми радостями жизни, погибла в девятнадцать лет из-за легкомыслия старшей сестры. Фрэнк разорвал свою помолвку с Мэгги. Он даже не искал себе оправданий и не лгал, а сказал все напрямик, так доброжелательно, как только мог. Фрэнк сожалел, очень сожалел, но честно заявил, что не может даже помыслить о том, чтобы разделить жизнь с калекой, прикованной к инвалидному креслу.Мэгги долго плакала, а затем бросилась в сочинительство, спасаясь от настоящего описаниями прошлого, скрываясь от собственных невзгод. Она зарабатывала, создавая фантастические ситуации, где подлинная любовь способна преодолеть всевозможные препятствия и где все счастливы до конца дней.Спустя четыре месяца она переехала в Южную Дакоту, купив небольшое ранчо, расположенное в живописной местности на заливном лугу между Старгисом и Черными Холмами. Красивое место! Холмы овевались ветрами. Мэгги понимала, почему сиуксы мечтали вернуть их.Мэгги казалось, будто Холмы живут собственной жизнью. Восемнадцать вершин возвышались на семь тысяч футов над землею — настоящий островок гор в мире прерий. Гряда хребтов тянулась на много миль. Она была без ума от сосен, осин, ясного голубого неба, бескрайних прерий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97