Глаза Роджера округлились от удивления.
– А если окажется, что у нее лицо похоже на лошадиную морду, или что она здорова, как бык, и может без малейших усилий таскать на себе твои же собственные латы? – Роджер устремил взгляд вперед, изо всех сил стараясь сдержать улыбку. – Слушай, а может, у нее растет борода?
Меррик повернулся к приятелю всем телом.
– В таком случае, я научу ее пользоваться бритвой, – невозмутимо произнес он.
Роджер не выдержал и расхохотался.
– Нет, серьезно, что ты о ней слышал? Знаешь хотя бы – блондинка она или брюнетка?
Меррик не имел ни малейшего представления, как выглядит его невеста. Знал только, что все эти годы она находилась под опекой Генриха – отца нынешнего короля Эдуарда.
– Я никогда об этом не спрашивал. Мне известно лишь, что она родом из замка Камроуз и дочь благородного человека. По-моему, этого вполне достаточно.
Роджер удивленно присвистнул и покачал головой.
– Не скажи. Цвет волос женщины очень важен. У Элизабет, к примеру, черные волосы. Они темны, как безлунная ночь, как полированный оникс, как мрачные глубины океана, как...
– Как мой гнев, который я на тебя обрушу, если ты не прекратишь молоть этот романтический вздор!
Роджер в ответ снова обнажил в улыбке белоснежные зубы. Эта его привычка – вечно над всем насмехаться – временами доводила Меррика до белого каления. Вот и сейчас он испытывал приступ сильнейшего раздражения при виде ухмыляющегося приятеля, но Роджер, казалось, ничего не замечал.
– Ты и представить себе не можешь, какие сюрпризы иногда преподносит семейная жизнь, – сказал он.
– Постараюсь их избежать. От брака мне нужно немного – душевного покоя и упорядоченной, размеренной жизни. Что же касается цвета волос моей будущей жены... – Меррик приподнялся на стременах и, высмотрев на обочине дороги заросли вереска с начинавшими уже наливаться алыми головками, добавил: – Будь они хоть красного цвета – мне все равно.
– Чрезвычайно любопытное заявление. Красные волосы... Интересно, что сказали бы по этому поводу ученые отцы церкви.
– С какой стати ученых отцов церкви должен занимать цвет волос моей жены?
– А разве ты ничего не знаешь о последнем эдикте папы римского? Я слышал о нем кое-что, когда был в Риме.
– Уверен, что ты слышал немного, потому что целыми днями обхаживал местных красоток.
– Ну, нет, я занимался этим исключительно в ночное время.
– Да, конечно. Но уж несколько дней ты наверняка был очень занят – пытался отделаться от мужей-рогоносцев, которые горели желанием вызвать тебя на поединок, чтобы отомстить за свою поруганную честь.
– Несколько дней? Ты, наверное, смеешься? – Роджер с удивлением воззрился на приятеля. – Ты что – забыл, сколько времени я находился в отъезде?
– Как я мог такое забыть? – усмехнулся Меррик. – Просто время твоего отсутствия пролетело незаметно, и было отмечено ничем не замутненным покоем. По крайней мере, никто не приставал ко мне с вопросами по поводу моей будущей жены.
– Неужели тебе без меня не было скучно?! – театрально возмутился Роджер, и Меррик снова усмехнулся.
– Ладно, хватит об этом. Расскажи лучше, что тебе удалось узнать о новом папском эдикте.
– Церковь предложила новый ученый подход к вопросу, как трактовать цвет волос у женщин!
Меррик пренебрежительно скривил рот. Попытки церкви руководить поступками людей всегда вызывали у него острое чувство недовольства. Ему казалось, что отцам церкви больше пристало молиться за грешную человеческую душу, нежели лезть в частную жизнь человека.
– Что, святым отцам делать больше нечего?
Роджер пожал плечами.
– Похоже, что так.
– Какой же мудрой мыслью по этому поводу одарили нас господа ученые епископы? Как-никак, нам, бедным заблудшим душам, предстоит теперь эти откровения толковать, чтобы жить, повинуясь папскому эдикту.
– В Италии и на Востоке светлые волосы у женщин в особой цене, – начал Роджер издалека, решив раскрыть перед приятелем суть вопроса. – Дошло до того, что некоторые дамы весь день сидят на солнцепеке с непокрытой головой, чтобы выбелить волосы. Другие – по той же самой причине – носят крохотные шляпки без полей или втирают в голову лимонный сок и даже мочу. Так вот, церковь провозгласила, что подобные действия дурно влияют на мыслительные способности женщины и наполняют ее душу греховными помышлениями.
Меррик уловил в голосе приятеля скрытую издевку – и не ошибся.
– Кто знает, может быть, леди Клио тоже выбеливает волосы, окуная голову в отхожее место, и страдает по этой причине слабоумием, не говоря уже о греховных наклонностях, – добавил Роджер.
Это едкое замечание заставило даже Меррика забыть о своей прославленной сдержанности и расхохотаться.
– Черт, неужели тебе, в самом деле неинтересно, кого тебе предстоит взять в жены? – снова задал ему вопрос Роджер, когда они выехали на открытое место.
– Я беру себе в жены женщину и надеюсь, что она будет вести себя соответственно своему положению, – спокойно сказал Меррик.
Роджер, однако, его уже не слушал. Он смотрел в пространство прямо перед собой и о чем-то сосредоточенно размышлял.
– Клио... – наконец тихо произнес он вслух.
Можно было подумать, что Роджер пробует имя невесты своего приятеля на вкус.
Меррик окинул взглядом расстилавшиеся впереди просторы. Сказать по правде, то пристальное внимание, которое уделял его невесте Роджер, не слишком пришлось ему по душе.
– Знаешь, Меррик, имя Клио звучит так, что наводит на мысли о женщине со светлыми волосами.
Меррик промолчал, и Роджер внимательно на него посмотрел.
– Тебе что, нечего сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110