— Ну же, Раймонд, дай Куашеба, что он хотеть! Сейчас… сейчас…Она довольно улыбалась, несмотря на то что едва могла дышать под тяжестью его тела, корчившегося в судорогах дикой страсти. Ни один мужчина не приносил ей столько наслаждения. В конце концов она не выдержала и взвизгнула, и в ту же секунду Раймонд оставил ее, прежде чем разрядка настигла его самого. Куашеба зачарованным взором следила за тем, как вздрагивает его большое, сильное тело. Наконец она стряхнула оцепенение и набросилась на Раймонда с кулаками. В тишине пустой хижины хлестко зазвучали жестокие удары. Она долго лупила своего партнера по чему попало, но и этого ей показалось недостаточно и в ход пошли острые ногти. Разъяренная женщина умело располосовала ему до крови шею и грудь, яростно шипя сквозь стиснутые зубы:— Куашеба брать Раймонд! Куашеба брать Раймонд и его семя!Наконец ее ярость немного утихла, и она без сил опрокинулась на циновку, тяжело дыша и обливаясь потом. Раймонд все еще лежал сверху. Подняв голову и обратив на Куашебу тяжелый мрачный взгляд, он заговорил вполголоса, но каждое его слово падало, как огромный камень:— Мой тело хозяин масса, но семя хозяин Раймонд. Куашеба выпучила покрасневшие глаза и крикнула:— Куашеба все сказать масса! Масса продать Раймонд далеко-далеко! Там никогда не найти твой Тилли Суон!На суровом лице Раймонда проступила такая жуткая гримаса, что Куашеба тут же пожалела о своих словах. Оторопев от страха, она только и могла, что повиснуть на его руке. Он и сам не заметил, что замахнулся на настырную тварь.— Нет! Нет! Куашеба молчать! Куашеба ничего не сказать масса! — Она обхватила его руками за шею и жарко зашептала в самое ухо: — Раймонд быть с Куашеба, хотеть только Куашеба! — Негритянка снова приникла к нему всем телом. Она старательно спрятала лицо у любовника на груди, чтобы он не увидел, как отвратительно исказились миловидные черты от душившей ее ревности. — Куашеба уметь делать больно… Раймонд сильно жалеть… Раймонд кричать и плакать… А потом Куашеба брать другой мужчина!С трудом удерживаясь от счастливых слез, Аметист не сводила любящего взгляда со своей дочурки. Девочка усердно сосала грудь, и Аметист хотелось петь от восторга.— Мэриан Грир! — тихонько промолвила счастливая мать. — Ты совсем не похожа на ту, чье имя носишь, но все равно ты самая красивая девочка на свете, ты моя любимая крошка, и ничто, ничто не сможет нас разлучить!Однако эти минуты безоблачного счастья были недолгими. К Аметист снова вернулись тревожные мысли. Как только Дэмиен появится дома, их нескончаемый спор возобновится с новой силой. Этот спор не утихал на протяжении целого месяца — с того самого дня, как Мэриан появилась на свет, — и с каждым днем становился все яростнее. Полоса осенних штормов должна была вот-вот закончиться, и, значит, они смогут без особого риска вернуться в Филадельфию. Дэмиен вбил себе в голову, что на этот раз Аметист должна появиться в городе в качестве его законной жены, и с таким упорством добивался ее согласия, что временами доходил до исступления, превращаясь из чуткого, заботливого любовника в жестокого, нетерпеливого зверя. Ему становилось тесно в скромном домике на Джонс-лейн, и он с проклятиями выскакивал на улицу, чтобы исчезнуть на целый день. Аметист была в отчаянии, она ужасно устала от этого бесконечного противостояния. Собственно, с какой стати Дэмиену приспичило жениться — ведь он и так вкушает все радости семейной жизни! Любовь должна будить в человеке душевную щедрость, самоотверженность, способность прощать, тогда как Дэмиен испытывал исключительно желание обладать ею, а его ненасытную алчность подогревала жгучая ревность и зависть. Эти дикие, первобытные страсти не могут бушевать в его груди бесконечно, и неизбежен тот день, когда он охладеет к ней. Однако Аметист все сильнее тревожила необъяснимая привязанность, возникшая между Дэмиеном и его крохотной дочкой. Он осторожно и бережно вынимал Мэриан из колыбельки, готов был без конца баюкать ее и нашептывать на ушко какие-то смешные ласковые слова. При этом на его лице появлялся такой самозабвенный восторг, что Аметист с трудом верила своим глазам: тот ли это Дэмиен Стрейт, которого она знала до сих пор? Судя по всему, Дэмиен сказал ей чистую правду: не важно, сын или дочка, он все равно готов был любить своего ребенка.Но Мэриан и ее ребенок тоже; она ни за что не допустит, чтобы девочку воспитывал человек, способный прибегнуть к черному колдовству и напустить порчу на любого, кто встанет у него на пути. Уильям едва не распрощался с жизнью, когда капитану Стрейту приспичило завладеть ею! Даже если он искренен в своем порыве и действительно желает сделать ее своей спутницей на всю жизнь — что же это будет за жизнь под тенью его дьявольского искусства?Дэмиен шагал по Порт-Ройял-стрит, погруженный в мрачные мысли. Через неделю «Салли» отдаст швартовы и возьмет курс на Америку; до этого времени он должен во что бы то ни стало сделать Аметист своей законной женой и дать Мэриан, которую успел полюбить всем сердцем, прочное положение в обществе и собственное имя.Когда он свернул с Порт-Ройял-стрит на Джонс-лсйн, его сердце тоскливо сжалось от подозрений, не дававших ему покоя в последние дни. Почему Аметист с таким упорством отвергает его предложение руки и сердца? Уж не надеется ли она сбежать от него и вернуться к Уильяму Шеридану? Или это Арман Бошан успел похитить у Дэмиена ее любовь? Кем бы ни был этот человек — при одной мысли о том, что Аметист может тайно мечтать о другом мужчине, у Дэмиена темнело в глазах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103