И не мучай себя сомнениями насчет моих способностей в этой области.
— Я больше не подвергну сомнению твои способности, Одри, — нахмурился Кристофер.
С повлажневшими глазами Одри молча кивнула и быстро пошла обратно в кухню. Подхватив ведро с водой, Кристофер зашагал следом, стараясь скрыть свою тревогу.
День начал клониться к вечеру. Эммалина, полулежа в ванной, лениво взглянула в окно на темнеющее небо. Роберт час назад все-таки вернулся на плантации. По губам женщины скользнула улыбка. Она настояла на этом, особенно после того, как он сполна выполнил свое обещание поразвлечь ее в послеполуденные часы.
Эммалина с удовольствием обильно намылила душистым мылом свои тугие округлые груди. По правде, говоря, в трудные минуты Роберт становился для нее самым большим утешением. Он великолепно умел успокоить и ее уставшее тело, и взбудораженную душу. Особенно изобретателен он был в любовных утехах. Эммалина не могла бы точно сказать, сколько раз за эти часы он доводил ее до высшей точки наслаждения и все-таки сумел стереть из ее памяти утренние неприятности. Она не переставала удивляться выносливости мужа.
Эммалина вновь улыбнулась. Годы все равно возьмут свое. Это очень помогало ее тайным замыслам. Она ведь не случайно уговорила мужа вернуться на плантации сразу после этих часов любви. Роберт уехал, не отдохнув, и ей было прекрасно известно, что когда он вернется вечером, то заснет, едва коснувшись головой подушки, и уже до утра его пушкой не разбудишь.
Эммалина перестала улыбаться. От ее свободы сейчас зависело очень многое.
Перед ее глазами снова возникло красивое лицо Дерека, и притихшая было ярость вспыхнула с новой силой. Негодяй! Он, видите ли, предпочел ей эту бесцветную девку! Да нет — двух бесцветных девок! Ну что ж, она ему покажет…
Взглянув еще раз в окно, Эммалина нахмурилась и, расплескивая воду на натертый паркет, быстро поднялась из ванны. Вода потоками лилась с ее прекрасного тела.
— Джуба! Сколько же можно звать! — зло крикнула Эммалина.
Молодая негритянка торопливо подбежала к хозяйке, протягивая широкую банную простыню. Эммалина завернулась в нее и величаво ступила из ванны на пол.
— Скажешь слугам, чтобы вели себя тихо. Масса будет отдыхать до самого утра, — высокомерно бросила она служанке. — Если он все же проснется и спросит, где я, пусть они отвечают, что меня позвали к заболевшей миссис Линдхэм. И тогда сразу посылай за мной. Поняла?
— Джуба понимать.
— Если что-то будет не так — ну, если масса что-то разузнает и расстроится из-за, этого, первой будешь наказана ты. Это тоже понятно?
— Джуба понимать, — испуганно пролепетала рабыня.
— А сейчас я хочу еще немного отдохнуть. Скоро вернется масса. Скажешь ему, что я жду его здесь, в спальне. — Эммалина небрежно сбросила на пол мокрую простыню и, подняв руки, вытащила из волос шпильки. Тяжелые огненно-рыжие волны бесшумным потоком хлынули на обнаженные плечи. Слегка тряхнув головой, Эммалина негромко добавила: — Уж я постараюсь, чтобы масса крепко спал этой ночью.
Джуба, переминаясь с ноги на ногу, чуть замешкалась, и Эммалина резко прикрикнула на нее:
— Ну что ты копаешься? Пошла вон!
С удовлетворением посмотрев вслед боязливо шмыгнувшей за дверь служанке, Эммалина повернулась к кровати. Ее слегка удивляло, что она ждет возвращения Роберта даже с каким-то радостным нетерпением.
Посмотрев на свое отражение в зеркале, молодая женщина самодовольно улыбнулась. Она выбрала на туалетном столике один из флаконов и слегка брызнула духами на шею, груди и на ноги. Эммалина засмеялась. Именно от этого запаха Роберт буквально сатанел. И теперь старому дурачку будет все мало и мало. Отлично, просто отлично.
Напевая, Эммалина заботливо расправила вышитое постельное белье и улеглась, небрежно разбросав по подушке огненные пряди.
Ждать ей пришлось недолго.
Громко хлопнула входная дверь. Эммалина услышала неразборчивое бормотание Джубы, потом голос Роберта. Быстрые шаги на лестнице, и дверь спальни открылась.
Радостно улыбаясь, Эммалина протянула руки навстречу вошедшему мужу.
— День прошел хорошо, правда?
Одри покосилась на Кристофера. Они не торопясь, шли по вымощенной булыжником улице, которая вела прямо в порт. Их первый рабочий день в «Королевских стрелках» закончился. Солнце уже начало садиться в море, небо темнело. Близился вечер. Они возвращались на «Воина зари», как им и было приказано сегодня утром. Девушка, заметив, что Кристофер продолжает хмуриться, осторожно добавила:
— Кажется, миссис Хили осталась довольна нашей работой, а ее нога вроде уже не так сильно болит.
— Да.
Поколебавшись, Одри все же решилась заметить:
— Ты волнуешься за Джиллиан. — Кристофер молча кивнул.
— Я целый день повторяла себе, что с ней все в порядке… Капитан хорошо о ней заботится. Она же дорога ему, как ты думаешь?
— Еще как дорога, — процедил сквозь зубы Кристофер. Краска бросилась в лицо Одри. Она изо всех сил старалась не отстать от быстро идущего Кристофера.
— Кристофер, погоди…
Неуверенность в ее голосе заставила юношу остановиться и обернуться к ней. Одри еще утром заметила в его светлых глазах беспокойство. К концу дня оно только возросло, и теперь его глаза выражали неприкрытую тревогу.
— Мне хотелось бы… — запинаясь, начала Одри и замолчала.
Она решила не продолжать, поняв, что это бесполезно. Ей не по силам облегчить страдания Кристофера, унять боль в его душе, которая, как она уже давно знала, мучила юношу всякий раз, как он видел Джиллиан и капитана вместе. И она не могла стать для Кристофера той женщиной, которая ему нужна, просто потому, что не была Джиллиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133