Ночь они провели в комнате рядом с кухней. На следующее утро миссис Хили взяла всех троих на работу в таверну. С того времени они всегда работали на совесть и ни разу еще не отказались, ни от какого дела.
Мудрая женщина своим опытным глазом — а опыт этот пришел к ней за долгие годы наблюдения за самыми разными людьми — определила, что, несмотря на все усилия Джиллиан казаться бодрой и веселой, сердце ее было не здесь.
Миссис Хили вздохнула и с треском раздавила скорлупу следующего яйца. В кухне появился мистер Хили. Его лысая голова блестела от пота, морщинистое лицо выражало глубокую задумчивость. Может, это и неплохо, что с возрастом все печали сердца проходят. И хоть лучшие годы жизни безвозвратно ушли, а красавец муж уже далеко не красавец, но они по-прежнему вместе.
Мистер Хили посмотрел на жену, и миссис Хили улыбнулась в ответ. Он нахмурился и занялся своим делом. Миссис Хили сердито фыркнула. А впрочем, все это не важно.
— Кристофер, пожалуйста, не будем об этом! — Джиллиан огляделась вокруг, снова посмотрела на Кристофера и с легким раздражением сказала: — Я прекрасно могла бы сама справиться с картошкой! И принести ведра с водой, которые ты буквально вырвал у меня из рук. И выстирать скатерти…
— Тебе нельзя поднимать тяжелое.
— Кристофер, ну пожалуйста! Я уже устала повторять тебе одно и то же.
— Если бы ты не забывала об осторожности…
— Об осторожности? Это, значит, сидеть, сложа руки и смотреть, как вы с Одри с утра до вечера зарабатываете деньги на возвращение домой? Ну, нет, этого не будет!
— Да я не то имел в виду, и ты прекрасно это знаешь!
— Я ничего не знаю! — Джиллиан заметила внимательный взгляд миссис Хили. — Хозяйка смотрит на нас.
— До миссис Хили мне нет никакого дела!
— А мне есть! — Кристофер покраснел.
— Джиллиан, я не хотел рассердить тебя.
— О Господи, Кристофер! — Ей вдруг стало стыдно. — Я совсем не сержусь. Я никогда не смогу на тебя рассердиться.
Молодое бородатое лицо Гибсона вдруг приняло торжественное выражение:
— Джиллиан, ты не выйдешь со мной во двор на несколько минут?
Джиллиан неохотно направилась к задней двери. Они прошли в глубь двора, и, когда их уже не могли видеть из кухни, Кристофер взял Джиллиан за руку. Утреннее солнце позолотило его вьющуюся каштановую шевелюру и рыжеватую бороду. Он смотрел на Джиллиан, и его серые глаза выражали неподдельное чувство. Она вдруг поняла, что не замечала, насколько красив Кристофер. Вдобавок он добрый, честный и самый смелый из всех знакомых ей мужчин. Любая женщина могла бы гордиться любовью такого человека.
— Я больше не могу видеть, как ты мучаешься, Джиллиан.
— Я совсем не мучаюсь. — Она попыталась улыбнуться.
— Уж со мной-то можешь быть откровенной.
— Я и откровенна. Все могло кончиться намного хуже, если бы Джон Барретт…
— Джон Барретт теперь очень долго никому не сможет навредить, и тебе в том числе. Роберт Дорсетт об этом позаботился. Так что можешь выбросить этого типа из головы.
— Я уже выбросила. И, пожалуйста, перестань так за меня переживать.
— Джиллиан…
Джиллиан вгляделась в открытое лицо молодого человека. Ничего не значащими словами здесь не отделаться. Они слишком долго были вместе, их жизнь стала частью его жизни, и так просто он с ними не расстанется. Теперь нужна только, правда. Она обязана ему слишком многим.
Глубоко вздохнув, Джиллиан медленно заговорила:
— Не знаю, смогу ли все тебе объяснить. Я не мучаюсь, Кристофер. Это груз смирения.
— Смирения?
— Ты же знаешь, какая я упрямая, — натянуто улыбнулась Джиллиан. — Мне неимоверно тяжело примириться с беспомощностью.
— Ты имеешь в виду ребенка… — нахмурился Кристофер.
— Нет… — Джиллиан положила ладонь на свой плоский живот, как будто это могло помочь ей найти верные слова. — Я ни о чем не жалею, особенно о ребенке. Это мой ребенок, и он зачат в любви.
— В любви?
— Да, в любви. — Слова вырвались из самого ее сердца, и она смело встретила недоверчивый взгляд Кристофера. — Единственная проблема в том, что Дерек не любит меня. Я так хотела, чтобы он полюбил меня. Я отчаянно надеялась, до самого последнего момента надеялась, что Дерек скажет мне о своей любви, но он так ничего и не сказал. Вместо этого он дал мне свободу и ушел.
Кристофер начал было возражать, но Джиллиан не дала ему договорить:
— Я знаю, Кристофер. Нельзя сказать, что Дерек совсем меня не любит. Он любит меня, но по-своему… Понимаешь? — Она перевела дыхание. — Когда прошло первое потрясение, я ужасно разозлилась из-за того, что он так легко меня отпустил. Я почувствовала себя преданной. Мне хотелось рвать и метать, вопить от ярости, топать ногами… Но это прошло, и сейчас я спокойна.
— Эндрюс просто глупец.
— Может быть, он умнее, чем ты думаешь, — грустно рассмеялась Джиллиан.
— Нет, Джиллиан, он действительно глуп. — Кристофер неожиданно обнял ее и привлек к себе. Джиллиан почувствовала тепло его тела, и ей стало грустно. Вдруг захотелось, чтобы он подольше не отпускал ее. И тут она услышала прерывистый шепот Кристофера, зарывшегося лицом в ее волосы:
— Я лучше, чем кто-либо другой, знаю, какой он глупец, потому что я…
Молодая женщина инстинктивно рванулась из его рук и быстро договорила:
— Потому что ты мой друг… Ты даже не понимаешь, что это значит для меня — знать, что ты мой друг… И так будет всегда.
Кристофер не сводил с нее глаз.
— Твой друг… — тихо повторил он. Джиллиан готова была разрыдаться. Но она собрала всю свою волю и едва слышно прошептала:
— Да, Кристофер… Ты мой друг… Мой самый дорогой друг.
Она посмотрела на юношу долгим-долгим взглядом, приподнялась на цыпочки и легонько поцеловала его в щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133