Я очень скучала по тебе.
Билли погладила кобылу по холке и улыбнулась, ощутив тепло, исходившее от ее любимицы. Услышав вдруг какой-то шорох, девушка повернула голову и тихонько ахнула — рядом с ней стоял Белая Рука.
— Белая Рука, что ты здесь делаешь? Ты меня ужасно напугал.
Индеец, как обычно, был невозмутим. Пристально глядя на девушку, он произнес:
— Я хочу поговорить с тобой.
Стараясь отогнать тревожные мысли, Билли ответила:
— Прошу прощения, но без разрешения Рэнда Пирса я не могу отвечать на твои вопросы.
— Я хочу разговаривать с тобой, а не с Рэндом Пирсом, — возразил индеец. — Похоже, ты не очень-то рад, что согласился выполнять обязанности переводчика.
— Да, не очень-то… — кивнула Билли.
Из-за облаков выглянула луна, разогнавшая тьму, и в ее ярком сиянии резкие черты индейца приобрели необычайную четкость. Белая Рука пристально смотрел на девушку, и она тоже не сводила с него глаз. Кожа у него на щеках казалась совершенно гладкой, без малейших признаков щетины, какая бывает у белых мужчин; губы же — полные, очень красивые… Билли вдруг поймала себя на том, что смотрит на них как завороженная. Почувствовав себя абсолютно беззащитной, она на мгновение потупилась. «Хорошо, что на мне широкополая шляпа, — подумала девушка. — Возможно, он не видел моих глаз…»
Тут индеец приблизился к ней еще на шаг и проговорил:
— Мне показалось, что Рэнду Пирсу не нравится твое присутствие. Он смотрит на тебя и хмурится. Женщина в лагере — это его смущает.
Билли в изумлении уставилась на индейца. Какое-то время она не могла вымолвить на слова. Наконец, покачав головой, пролепетала:
— Рэнд Пирс не знает… Он не знает, что я женщина. Никто не знает.
— Ты ошибаешься. Я знаю. И Длинные Волосы тоже знает. Я понял этого с самого начала.
Белая Рука не сводил с нее пронзительных глаз.
— Я… я прошу тебя не выдавать, что я женщина. Если меня разоблачат, мне не позволят остаться.
— Это Рэнд Пирс так избил тебя?
— Нет, это сделал другой человек.
— Где он теперь?
— Он мертв. Я его убила.
Индеец довольно долго молчал. Наконец кивнул и произнес:
— Это хорошо.
Билли сделала глубокий вдох.
— Зачем ты задаешь мне эти вопросы? Ведь я не из ваших. Какое тебе до меня дело?
Белая Рука нахмурился, и Билли охватила тревога. Ей не следовало настраивать против себя этого индейца — ведь он мог ее выдать. Но он, как оказалось, нисколько на нее не сердился. Все так же пристально глядя на девушку, индеец ответил:
— Похоже, я и сам не знаю, какое мне до тебя дело. Могу сказать только одно: еще при первой встрече с тобой я почувствовал, что ты мне нравишься. Твой голос вызвал в памяти знакомое эхо, которому я не могу пока дать имени. А твои слова нашли отклик в моем сердце. И я сразу понял, что ты обладаешь великой храбростью, которая не позволит страху проникнуть в твою грудь. Твое сердце справедливо, а решения твои — бесповоротны. Твое лицо сейчас в синяках, но сквозь них проступает твоя истинная красота. Твое тепло не оставило меня равнодушным. — Индеец поднял руку и осторожно прикоснулся к щеке девушки. — Это хорошо, что ты убила того человека. Ибо я не знал бы покоя, если бы он остался жив.
Билли затаила дыхание, когда Белая Рука провел пальцем по ее щеке.
— У меня… у меня не было выхода, — ответила она.
— Когда нет выхода, то и вины нет. Зачем ты скрываешься под мужским обличьем? Зачем убежала?
— Потому что закон не может защитить меня от людей, которые захотят убить меня, чтобы отомстить за то, что я сделала.
— Закон бледнолицых… — Белая Рука презрительно усмехнулся. — В нем мало справедливости для бледнолицых и почти совсем нет для индейцев. Ты правильно поступила, когда решила искать убежище на земле «черноногих».
— Я хотела бежать не туда, а…
— Какого черта, Дракер?! — раздался за спиной девушки знакомый голос.
Билли вздрогнула от неожиданности и, обернувшись, увидела перед собой Рэнда Пирса. Тот вопросительно поглядывал то на девушку, то на индейца.
— Дракер, что ты рассказываешь ему? Билли вспыхнула и с раздражением выпалила:
— Мы с Белой Рукой обсуждаем дела, которые не имеют никакого отношения ни к вам, ни к перегону стада.
— Ты гнусный лжец, Дракер! Я слышал, как вы оба несколько раз произносили мое имя.
— Вы подслушивали наш разговор?
— Да, подслушивал, если можно так сказать. Я не понял ни слова. Понял только, что вы говорили о законе.
— В таком случае вы должны мне поверить. Мы говорили не про вас. И к вам это не имеет ни малейшего отношения.
Рэнд отрицательно покачал головой и, шагнув к Билли, процедил сквозь зубы:
— Ошибаешься, Дракер. Если собираешься на меня работать, то немедленно расскажешь, что говорил тебе этот индеец. А расскажешь, что ты делаешь здесь, вдали от остальных.
Билли бросила взгляд на апачи и ответила:
— Я пришел сюда, чтобы проведать Джинджер. — Словно в знак подтверждения маленькая кобылка издала протяжное ржание, и Рэнд еще больше помрачнел. — А Белая Рука спросил меня о перегоне, но я ответил, что не собираюсь говорить за вас.
— А при чем здесь закон?
— Белая Рука сказал, что не испытывает уважения к закону бледнолицых, потому что он мало защищает белого человека и совсем не защищает индейцев.
Рэнд в ярости взглянул на индейца, потом — на Билли. Но ее объяснения он, по-видимому, принял, ибо, кивнув на кобылу, проворчал:
— Надеюсь, ты закончил свидание со своей любимицей. Нам придется встать до рассвета, чтобы убедиться в правдивости слов Белой Руки. Если ты собираешься ехать с нами завтра на разведку, тебе лучше отправиться спать.
— Я бы предпочел остаться при стаде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144