Юргент видел это в каждом ее жесте и взгляде. Галла завораживала эта внутренняя борьба пробуждающейся страсти с добродетелью. Это странное сочетание Делало каждый жест, взгляд и слово Юлии неповторимыми, удивительными, желанными. Она пока еще по-юношески естественна и мила, но в го же время, пытается вести себя словно взрослая, знатная женщина. Как игра неопытной актрисы, оттеняемая молодостью и живостью, кажется нам бесподобной, так и попытки Юлии скрыть свои тайные помыслы и желания, виделись Юргенту чем-то прекрасным, что невозможно описать словами. Он испытывал примерно то же самое чувство, какое переживает человек, впервые наблюдающий, как распускается орхидея, или же огромное красное солнце медленно погружается в океан, только чувство Юргента было намного острее и сильнее. Он желал поймать, запомнить, жадно впитать каждый миг рождения КРАСОТЫ.
Юлия и ее спутник медленно брели по лугу. Они уже отошли достаточно далеко от лагеря, остальные не могли их видеть.
— Расскажи мне еще о своей стране, — Юлия глубоко вдыхала прохладный и необыкновенно свежий ночной воздух, наполненный ароматом диковинных цветов, что расцветали с заходом солнца. Бледно-розовые, серебристые, фиолетовые , они горели в темноте, словно россыпи драгоценных камней. Пение цикад не было таким оглушительным, как в предместьях Рима, оно слышалось отчетливо и по-особому мелодично. Над головой обоих путешественников раскинулся черный купол ночного неба, украшенный миллиардами звезд.
— Что ты хочешь услышать? Наши женщины тебе уже не показались привлекательными, — заметил Юргент.
— Расскажи о своей семье, — Юлия сделала вид, что не заметила его сарказма.
— Мое полное имя Юргент Фьеорд, мой род владеет землями на северо-западе долины великой реки, о которой вы, римляне, почти ничего не знаете.
— Я сразу поняла, что ты из знатного рода! — воскликнула Юлия, подпрыгнув и хлопнув в ладоши, но тут же смутилась из-за этой детской выходки.
— Да. и вполне могу просить твоей руки у сенатора Квинта, — Юргент отвернулся, а Юлия почувствовала себя подвешенной в воздухе. Он смеется над ней, или говорит о своих чувствах?
— Боюсь, что ты опоздал, — ответила Юлия.
Боишься? — переспросил Юргент. — То есть сама-то ты, в принципе, согласна выйти за меня, вот только кто-то уже договорился с твоим отцом насчет руки и сердца его дочери? — даже в темноте было видно, что в глазах его светятся озорные искорки.
Юлия задохнулась от возмущения и стукнула Юргента ладонью по спине, однако вместо того чтобы уняться, гладиатор подхватил ее за талию и легко забросил к себе на плечо. Юлия боялась закричать, потому что это могло привлечь внимание тех, кто остался у костра, поэтому только возмущенно била кулачками по спине своего похитителя. Однако, Юргент только смеялся, затем он приподнял Юлию и… подбросил в воздух, как будто она была невесомой! Тут она вскрикнула от испуга, но тут же снова оказалась в крепких и сильных руках господина Фьеорда, который прижал ее к своей широкой груди. Юлия хотела что-то сказать, но как только взглянула в глаза Юргенту, забыла обо всем на свете. Он чуть наклонился, ее глаза закрылись сами собой, а губы трепетали в ожидании поцелуя… Но вместо этого Юлия вдруг ощутила под ногами землю. Юргент поставил ее на ноги и отступил на шаг.
— Но… — она почувствовала себя вдруг ужасно глупо! О, боги! Он просто посмеялся над ней! Показал свою мужскую власть! Доказал, что способен в считанные минуты пленить сердце римлянки! Юлия часто слышала, что знаменитые галльские гладиаторы соревнуются между собой в количестве покоренных ими римских женщин… Неужели и она попала в «коллекцию» этого наглого, бесчувственного… Как же можно было быть такой глупой! Девушка сгорала от стыда.
— Послушай, сейчас… — Юргент протянул ей руку, но она оттолкнула ее и бросилась бежать.
Он хотел было остановить ее, попытаться объяснить, какое ему потребовалось сделать над собою усилие, чтобы совладать со своими чувствами к ней, чтобы не случилось то, о чем они оба потом будут очень сильно жалеть. Но было уже поздно. Юргент покачал головой и сел на землю. Эта девушка. .. Юлия… Она стала для него наваждением, безумием, страстью, недосягаемой мечтой. Как он может грезить о том, что она согласится отказаться от своей семьи, от своего богатого и знатного жениха, ради какого-то беглого гладиатора? Более того, как он может мечтать о том, чтобы увезти этот нежный, ранимый, капризный и такой прекрасный Цветок в далекие северные земли, где зимой идет снег, где землю нужно обрабатывать в три раза тщательнее, чем в благодатном теплом Средиземноморье? И потом, разве не поведала ему Неле о том, что Юлия едет в далекую Фессалийскую долину для того, чтобы узнать в древнем храме Гестии — почему боги противятся ее браку с Септимусом Секстом? Юргент знал, что семья Секстов одна из самых богатых и влиятельных в Риме. Он знал также, что Септимус ненавидит гладиаторов Он выступает за то, чтобы все они находили на арене смерть, ведь Рим мог позволить себе сколько угодно смертельных и кровавых забав. Непрерывные войны обеспечивали Республику огромным количеством пленных воинов. Юргент слышал также, что родители Септимуса Секста были убиты беглыми гладиаторами, это объясняло необыкновенную ненависть этого патриция к дерущимся на потеху толпе, но все же не делало Секста более человечным в глазах господина Фьеорда. Наверное, Юлия очень любит своего жениха, если отважилась отправиться в такое опасное путешествие, только для того, чтобы узнать волю богов. Юргент не верил, что она может быть такой же испорченной и развратной как большинство римских матрон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59