Все куда-то ушло: ушла туманная ночь, ушли их словесные перепалки, ушла ложь, ушли угрозы. Не было ни прошлого, ни будущего. Существовало одно чувство, охватившее их. Теперь они были равны — равны в этой магнетической, почти животной тяге друг к другу.Такого наслаждения она, во всяком случае, раньше никогда не испытывала. Вдруг он резко отстранил ее от себя. Дэвон молча смотрела на Хантера; он тоже; глаза в глаза. Затем он резко потряс головой, как будто отгонял сон или дурную мысль.— Прощайте, леди Макинси. Хорошей вам поездки.Он не оглянулся. Подошел к экипажу; взобрался на козлы: он ехал без кучера; огрел лошадей кнутом и рванул с места. Она осталась на тротуаре. Пусть там же останутся и те чувства, которые она в нем вызвала. Хватит думать об этой воровке-красотке. Он сюда послан с важной миссией — он должен всецело посвятить себя ее выполнению. Его родина ведет смертельную битву с королем Георгом III, и он, Хантер Баркли, готов отдать жизнь за ее свободу.А что же Дэвон? Потрясенная сперва поцелуем Хантера, а затем его внезапным уходом, она некоторое время стояла недвижимо. Вот экипаж завернул за угол и исчез из виду. Она дотронулась до своих горячих губ; на глазах появились слезы. Она внезапно ощутила какую-то утрату; и этого утраченного было так невыразимо жаль..Брось это, дуреха. Радуйся, что не угодила в Ньюгейт, тихо пробормотала Дэвон сама себе и двинулась по выложенному брусчаткой проходу к дому. У нее еще есть на сегодня работа. Ее надо сделать, если она хочет вернуться в Макинси-Холл. Задержав руку на задвижке, она вновь бросила взгляд на безмолвную улицу. «Прощайте, Хантер Баркли. Пусть ваши ангелы-хранители оберегают вас. Пусть никто не узнает вашей тайны». Дэвон открыла дверь и вошла в дом.«С завтрашнего дня — никаких тайн больше», — подумала она, сбрасывая черную бархатную накидку и бросая взгляд наверх по лестнице. Тень уйдет из жизни Лондона — и она не будет оплакивать ее смерть. Но вот уход из жизни бабушки — дело другое. Глубоко вздохнув, она начала подниматься по лестнице.На стуле у спальни бабушки сидел Хиггинс. При ее приближении он встал.— Она спит, Дэвон. Я только что заглядывал.— Спасибо, Хиггинс, — сказала Дэвон. «Слава Богу, жива!» — Я понимаю, что ты устал, но не посидишь ли здесь еще немного?У меня сегодня на ночь кое-что есть сделать.Хиггинс, прикрыв глаза, покачал головой.— Дэвон, с этим надо кончать.Дэвон протянула руку и положила ее ему на рукав. Через поношенную ткань чувствовалась кость — тоже весь высох, бедный.— Последний раз. Скажи Уинклеру, чтобы паковал вещи, пока меня не будет. Завтра с утра мы уезжаем в Макинси-Холл. Бабушка должна быть у себя дома.— Нужно, чтобы Уинклер был с тобой, — сказал Хиггинс. — Я и слышать не хочу, чтобы ты пошла одна.— Уинклер мне сегодня не нужен. Лорд Самнер живет в нескольких кварталах отсюда. Наоборот, если там заметят мой экипаж, скорее заподозрят.— Боже, Дэвон! Ты что, сошла с ума? — ахнул Хиггинс.— Нет, напротив. Это раньше я была ненормальная. Ты предупреждал меня насчет этого человека, а я отказывалась слушать. Теперь-то я сама убедилась в том, какой это мерзавец, и пусть он заплатит за все. A теперь — хватит спорить. Уже поздно, я должна спешить, пока он не вернулся от леди Хит.Хиггинс проводил Дэвон взглядом, когда она быстрыми шагами прошла в свои покои. За последние несколько дней он постарел лет на десять. Какое-то время судьба благоприятствовала Дэвон, но теперь что-то изменилось. Она чуть-чуть не попалась в доме лорда Монтмейна, и, хотя она не сказала ему, что произошло прошлой ночью, он понял, что что-то было не так. А теперь она нацелилась на лорда Самнера. А ведь если он ее схватит, он добьется, чтобы ее повесили просто из подлости натуры.Хиггинс рухнул на стул и схватился за голову своими раздутыми от артрита руками. Боже! Почему он не смог убедить ее оставить все это! Но нет, ее не переубедишь. Она слишком упряма, и это ее погубит.Держа свечку перед открытым секретером, Дэвон слегка присвистнула от неожиданности. Она легко обнаружила место, где Нейл держал деньги, но никак не рассчитывала, что добыча будет такой большой. Не в силах сдерживаться, она опустила руку в массу золотых монет и зачерпнула пригоршню. Монеты посыпались у нее между пальцев сверкающим потоком.— Господи, да здесь хватит и на Макинси — Холл и еще на стадо овец — никак не меньше, — пробормотала Дэвон тихо. Радостно возбужденная удачей, она не слышала ни щелчка замка, ни мягких шагов по ковру у нее за спиной. Только прикосновение чего-то холодного, острого — это, наверное, острие шпаги заставило ее очнуться. Поздно! Спина похолодела, когда она услышала тихий, угрожающий и такой знакомый мужской голос:— Не двигаться — или я проткну тебя насквозь!Дэвон кивнула и в бессильной ярости сжала кулачки Она едва удержалась, чтобы не выругаться как когда-то на кухне. Боже! Она так увлеклась мыслями о том, на что она потратит золото Нейла, что совсем забыла об осторожности. И вот опять ее поймали. Но Нейл Самнер — это не Хантер Баркли; от ее прежнего ухажера пощады ей не будет. Она уже явственно услышала, как за ней с грохотом захлопываются двери тюрьмы.— Неужели мне попалась эта великая, неуловимая Тень? — возгласил Нейл, подкрепляя вопрос резким тычком шпаги. Дэвон вновь кивнула, чувствуя, как острие шпаги прорвало ткань ее одежды и вонзилось в тело.Нейл торжествующе захохотал.— Черт подери, я так много слышал о тебе! Ну-ка, повернись, дай посмотреть на парня, о ловкости которого говорит весь Лондон.Дэвон медленно повернулась к нему лицом. А он продолжал оживленно комментировать свою удачу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88