Сейчас Лариса на них тоже не взглянула. Все еще в одной рубашке, она стояла у окна и осторожно всматривалась в улицу сквозь шелковые зеленые жалюзи.
- Там еще двое, - не оборачиваясь, сообщила она, да так спокойно, словно готовилась к сегодняшней стрельбе как минимум за год. А впрочем, подумала Марьяна, не исключено, что и впрямь готовилась: жене Виктора Яценко надо быть ко всему готовой. И вообще, вид у нее был такой невозмутимый, будто Надежда и Марьяна не вползли в ее спальню из насквозь простреливаемой гостиной, а, например, явились из ресторана, стуча каблучками и мило болтая. - Но очень тщательно скрываются. Их тени дастаров выдали, иначе я бы нипочем не догадалась.
- Тени? - недоверчиво переспросила Надежда. Пригнувшись, приблизилась к окну и коротко хохотнула:
- Во козлы! И впрямь - самого мужика не видно, а тень чалмы торчит. Снять бы его, мудилу! Она вскинула пистолет, да спохватилась:
- Нет, потом. А пока помогайте, барышни! - И, натужась, поволокла с кровати огромный, тугой и скользкий матрас.
- Не проще ли позвонить в полицию? - лениво предложила Лариса, и тут Марьяна впервые заметила тень растерянности на лице Надежды:
- Ч-черт... сотовый остался в сумке, а сумка в гостиной!
Да, в гостиную уже не вернешься, телефончик не заберешь! Лариса презрительно искривила губы:
- Странно, что ты пистолет успела из сумочки достать.
- Пошла ты, - буркнула Надежда, сражаясь с матрасом. - Твой-то сотик, например, где? Опять забыла на подзарядку поставить? Так вот и молчи. Да помогайте же, дуры!
"Дуры" наконец-то сдвинулись с места. Втроем они почти запросто воздвигли матрас возле двери, а рядом нагромоздили всю мебель, какую только смогли перетащить. Эту баррикаду взяла бы лишь граната или даже противотанковое ружье, так что появилось время передохнуть: судя по звукам, нападающие все еще сражались с первой линией обороны, платяным шкафом. Слава богу, вернее. Аллаху - шкаф почему-то поставили в гостиной, а не в спальне. В антракте Лариса закурила, Марьяна села в уголке с Санькой на коленях, а Надежда вернулась к окну.
- Странно, почему здесь нет серьезной засады? - проворчала она, украдкой приподнимая планочку жалюзи. - Логически мысля, тут взвод мог бы стать - пусто, как на кладбище!
Да уж, по сравнению с соседней улицей, куда вилла была обращена фасадом, эта казалась погруженной в вечный сон. Дома, лишенные окон и дверей, выходящих на улицу, представляли собой унылую и однообразную линию голых стен с отвалившейся штукатуркой.
- Еще и розы эти дурацкие, - с ненавистью продолжала Надежда, косясь на гирлянды мелких белых розочек, обвивших стены и бесцеремонно залезавших в комнату. - Готовая лестница, поднимайся и входи!
- Лестница? - пробормотала Лариса, виртуозно выдувая изо рта голубое колечко и задумчиво глядя на него. Казалось, будто ее туманный, с поволокою взор гипнотизирует колечко: оно не таяло, а медленно дрейфовало к восхищенному Саньке. - Так ведь по лестнице не только подняться можно, но и спуститься...
Марьяна и Надежда переглянулись поверх белобрысой Санькиной головенки.
- Что ты имеешь в виду? - осторожно спросила Надежда.
Лариса глянула насмешливо - и Марьяна в который раз изумилась ее самообладанию (или глубочайшему равнодушию, что вернее всего):
- То и имею! Прикажешь сидеть здесь и ждать, пока всех нас перестреляют, как голубок, а за ним придут?
- Предлагаешь, чтобы ты с Санькой... - сбивчиво, взволнованно начала Надежда, но Лариса покачала гладко причесанной темной головкой:
- Я знаю, что ты меня полной идиоткой считаешь, но не до такой же степени!
Она глядела на Надежду сквозь ресницы, медленно поводя алым, длиннющим ногтем вокруг припухшего, словно бы всегда нацелованного рта. От этого жеста, Марьяна знала, Виктор тотчас принимал боевую стойку, а сейчас Лариса откровенно дразнила Надежду, которая, хотя и знала наизусть слабости Хозяина, никак не могла обратить их в свою пользу, пока на его горизонте маячила Лариса. И Марьяна подумала, что, если Лариса так явно задирает Надежду, значит, не столь уж она и отстранена, как принято думать, от всего на свете, не так уж ей и наплевать на все и вся, кроме себя и своих мыслей. А еще, выходит, она безошибочно знает Надежду и ее натуру и понимает, что ни злость, ни ревность, ни откровенная неприязнь к хозяйке не дадут ей отвлечься от исполнения долга.
Впрочем, дело сейчас было отнюдь не в привычной дуэли этих двух женщин, а в том, что Марьяна почему-то ничего не понимала из их словесной перестрелки. То есть она догадалась, что всем вполне можно спуститься на ту пустынную улицу по розовым плетям, а потом убежать хоть в полицию, хоть в посольство, но этот столь простой и очевидный план и Надежда, и Лариса почему-то считают идиотством. Почему?
- Почему?! - возопила Марьяна. - Да они вот-вот ворвутся и всех нас изрешетят!
- Хотели бы - давно ворвались и изрешетили бы, - огрызнулась Надежда. Они явно не хотят грандиозной бойни, чтоб не зацепить, кого не надо.
Она говорила быстрым шепотом, потому что, судя по голосам за дверью, гостиная уже была взята противником.
- А кого не надо? - наивно спросила Марьяна: видно, крепко перенервничала, колесики в мозгу ну никак не поворачивались!
- Да уж не тебя или меня, - хмыкнула Надежда. - И даже, может, не ее. Быстрый, пренебрежительный кивок в сторону Ларисы, вроде как "один-один".
Ларисина соболиная бровь круто выгнулась:
- Напрасно ты так думаешь. Полагаю, я способна украсить любой гарем, хоть бы и самого султана.
- Султаны в Турции, дурища, - огрызнулась Надежда. - А здесь только фараоны, да и те в пирамидах. Что, хочешь с мумией потрахаться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16