— А я tosi tivo. Если я останусь здесь с убийцами моих родителей, я буду тоже ничто.— Ты моя женщина. Мы одно навсегда, без горизонта.— О Охотник, это не так легко. Я уезжаю, — прошептала она дрожащим голосом. — Ты не можешь наблюдать за мной каждую секунду.— Женщине запрещено покидать своего мужа.— Наша любовь тоже запрещена.У Охотника все сжалось внутри. Он не мог ругать ее за желание уехать. Ода, он все понимал. Он даже относился сочувственно к ее решению, но не в такой степени, чтобы отпустить ее. Сейчас она была потрясена всем происшедшим. Позже, когда она успокоится, может быть, она будет смотреть на все по-другому. Как бы там ни было, ему требовалось время, чтобы все обдумать, решить, что делать, чтобы как-то выправить отношения между ними. Он любил ее очень сильно и не допускал мысли о ее уходе. Слишком сильно. В надежде обескуражить ее он проворчал:— Если ты убежишь, этот команч последует за тобой. Каждый, кто попытается забрать тебя у меня, умрет. Подумай об этом как следует. Я уплатил за тебя хороший выкуп. Ты моя женщина. А свое я берегу.— Ты не посмеешь! — сказала она, задыхаясь. — Моя семья, Охотник?Выражение ошеломленного недоверия на ее лице вызвало у него желание отказаться от своей угрозы, но он знал: стоит ему так поступить — и она убежит при первой возможности. Если она будет бояться за жизнь любимых ею людей, меньше вероятность, что она решится на какой-нибудь необдуманный поступок.Взгляд ее стал жестким и стеклянным. Подняв подбородок, она встретила его взгляд с презрительной надменностью.— Но что это я, конечно, ты способен на все, не так ли? Единственное, о чем ты думаешь, это сохранить то, что тебе принадлежит. В данном случае меня. Купили уплатил за свою tosi tivo! He лучше, чем за лошадь.— Ты моя. Я пролил в тебя свое семя. Убеги от меня, и я побью тебя так, что ты будешь визжать и плакать. Эго обещание, которое я делаю для тебя.— Знаешь, в чем моя проблема. Охотник? Я видела только то, что хотела. — Она махнула в сторону шеста со скальпами. — Это доказательство всегда находилось здесь, но я находила для тебя уважительные причины и видела тебя таким, каким хотела, чтобы ты был. Я говорила себе, что ты любишь меня не как вещь, а как человека! И, поступая так, я забыла об одном важном обстоятельстве. Ты команч в первую, и последнюю очередь, и всегда, навеки. Убийца-язычник! Тетя Рейчел была права.Он пересек вигвам и сел на край кровати, наблюдая за нею.— Если ты думаешь, что я собираюсь лежать рядом с тобою теперь, то ты сумасшедший, — сообщила она ему дрожащим голосом.— Я достаточно точно сумасшедший команч, — ответил он. — Ты будешь лежать р (дом со мною. Этой ночью и всегда. Ты не можешь убежать. Если убежишь, смерть будет ехать с тобою яюм везде.Вигвам был залит лунным светом. Лоретта не была уверена, спит ли Охотник. Она лежала рядом с ним целую вечность, ожидая. Ровное и спокойное дыхание Эми доносилось до нее. Если Лоретта не решится действовать сейчас, может быть слишком поздно.Повернув голову, она смотрела на темный профиль Охотника, остро ощущая теплоту его тела рядом с собой. На минуту ее захлестнула почти парализующая нежность. Она подавила это чувство так же быстро, как оно возникло. Любовь в самом деле слепа, как любила говорить тетя Рейчел. А любовь Лоретты была еще более слепой, чем у большинства других людей.В своем мире Охотник был хорошим, честным мужчиной, но он никогда не был и не мог быть таким для нее. Его угроза убить любого, кто окажет ей помощь, включая членов ее семьи, была доказательством этого. Каким-то образом она обманывала себя, замечая только его хорошие качества, которых было много, и игнорируя те, которые вызывали у нее отвращение. Это не было незначительным разногласием, чем-то, что они могли бы уладить. С самого начала ей было известно о существовании этой другой его стороны, он никогда не лгал об этом, тем не менее, она как-то не учитывала ее.Лоретта подвинулась к краю кровати и осторожно встала. Повернувшись и затаив дыхание, она застыла на месте, не отрывая взгляда от своего мужа. Он не шевелился. Она отступила на один шаг и остановилась, готовая к тому, что он вскочит и схватит ее. Если бы он не говорил серьезно, когда угрожал побить ее, он не сделал бы из этого обещания. Среди людей его народа бегство считалось страшным грехом, а тут еще примешивалось нарушение супружеской верности. В племени команчей женщинам, нарушившим супружескую верность, отрубали носы. Не очень приятная мысль. Это добрее, чем забить несчастную камнями до смерти, но ужасно все равно.Видя, что Охотник продолжает лежать без движения, Лоретта дрожа начала пятиться от кровати. Эми спала на расстоянии всего лишь нескольких футов от них, но ей это расстояние показалось милей, очень длинной предательской милей. Когда она наконец преодолела это расстояние, она зажала рукой рот Эми. Эми дернулась. Над напряженными пальцами Лоретты ее глаза казались большими, как блины, и сверкали в лунном свете подобно сапфирам. Приложив палец к губам в знак необходимости соблюдать тишину и молчание, Лоретта жестами дала понять Эми, что той надо выйти из вигвама. Эми села, бросив испуганный взгляд через плечо в сторону низкой кровати, на которой спал Охотник.Лоретта подползла к сумкам Охотника, отыскивая в темноте бутыль с водой и заготовленные съестные припасы. Она взяла две сумки с продуктами, в одной из которых были сушеные фрукты и орехи, а в другой вяленое мясо. Затем она схватила свою сумку.Открыв ее, она достала свои аккуратно сложенные штанишки. Вернувшись ползком к кровати, она положила их на шкуру рядом с Охотником. Когда она выпрямилась, слезы обожгли ей глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154