— Как-то холодно сегодня. Похоже, зима не за горами.
Она опустила свою работу на колени и несколько секунд разглядывала его.
— Что это ты какой-то пришибленный сегодня. Он выдавил улыбку.
— А я выгляжу пришибленным?
— С Эми все в порядке?
— Все в полном порядке. Мы только что вернулись с чудесной долгой прогулки.
Лоретта подняла одну бровь, выражение лица у нее было недоверчивым.
— Эми пошла на прогулку? Одна, с тобою? После наступления темноты?
— Всего лишь до ручья. Но это только начало. В глазах его мелькнула усмешка.
— Я бы сказала, ты делаешь быстрые успехи.
— Это все-таки лучше, чем получать пинки под зад. Мы просто говорили, немного повспоминали прошедшие годы. — Он поколебался. — Я до сегодняшнего вечера не знал, что Эми оставалась в Техасе со своим отчимом еще какое-то время после смерти матери.
Лоретта кивнула.
— Почти три года. — Она продела иголку через несколько поперечных ниток на пятке носка и ловко завязала узелок. — Как только мы услышали о кончине тети Рейчел, мы с Охотником послали Эми денег на дорогу в Орегон. Она прислала их назад вместе с милым письмом, в котором писала, что вполне счастлива в Техасе и что она нужна Генри на ферме. Видимо, она не чувствовала себя вправе покинуть его так скоро после смерти тети Рейчел, и я не осуждаю ее за это. Семьи должны держаться вместе в дни потерь.
— Она часто писала?
— Довольно часто. Что облегчало наши души.
— Как это?
Сделав еще несколько стежков, Лоретта коснулась ногой пола, чтобы привести качалку в движение.
— Бывали времена, когда Генри становился трудно переносимым. Охотник и я сначала беспокоились, как там Эми живет с ним одна. — Она подняла взгляд. — Тетя Рейчел всегда говорила, что в нем есть что-то хорошее, и, если долго и тщательно приглядываться, вы увидите это хорошее. — Она улыбнулась. — Сдается мне, она была права. После того как она умерла, он хорошо относился к нашей Эми, а это делает его репутацию безупречной, во всяком случае для меня. У Свифта на голове зашевелились волосы.
— Вы не очень-то ладили друг с другом, а?
Руки Лоретты замерли над штопкой. Через несколько секунд игла засновала вновь.
— Можно сказать и так. Когда я вступила в пору зрелости, Генри попытался зайти в отношениях со мной слишком далеко. — Она сморщила нос. — Видимо, поскольку я была всего лишь его племянницей по жене, а он был ее вторым мужем, он не считал меня своей кровной родственницей. У него всегда был такой, знаешь, блудливый взгляд; раз в месяц его несло в веселый дом в Джексборо. — Губы у нее плотно сжались. — Когда я подросла, ему не хотелось уже заглядывать так далеко.
— Для тебя же, наверное, было сущим адом жить в одном доме с ним?
— По счастью, рядом был Охотник, и он успел вмешаться вовремя, когда Генри попытался силой добиться своего, а до того как это успело повториться, Охотник забрал меня с фермы. Свифт вцепился в край стула.
— А вообще, что за человек Генри?
Она склонилась над носком и сделала еще стежок.
— После того как он был так добр к Эми, я не хочу говорить о нем плохо. Он исправился. И я сумела все простить и забыть.
— Ко мне это не относится. Она вздохнула.
— Ну, если быть честной, временами он становился таким придирчивым, что мы не знали куда деваться.
— В чем выражалась эта его придирчивость?
Она остановила качалку, взгляд ее уплыл в прошлое.
— О, ничего такого страшного, я бы сказала. Хотя, когда меня стегали ремнем для правки бритв, это и правда было ужасно, особенно если я не знала за собой никакой вины. — Глаза у нее погрустнели.
— Но чаще всего доставалось Эми. Те годы, которые она провела там, подрастая, были не из легких. Тетя Рейчел, похоже, боялась возражать Генри. А я почти онемела после того, как зверски убили моих родителей. И только Эми могла подать голос. Она никогда не считала его отцом. А потом у него вошло в привычку улаживать свои споры с тетей Рейчел при помощи кулаков. А Эми… Ты же помнишь, какой вспыльчивой была в детстве Эми.
Свифт улыбнулся.
— Больше норова, чем мозгов, так она определяет это сейчас.
— Вот именно, в самую точку. Сколько бы раз ей ни доставалось от ремня Генри, она так никогда и не научилась держать рот на замке, если считала, что он не прав. А он, разъярившись от этого, иногда хватал через край в дровяном сарае, где нас обычно пороли. Так что сочетание у них получалось не из лучших. Хотя, думаю, он никогда не причинял ей настоящего вреда. Но временами мне так хотелось остановить его, да у меня не хватало на это сил.
Лоретта завязала узелок на нитке и наклонилась, чтобы откусить конец. Сложив починенный носок на коленях, она взглянула на Свифта.
— Трудно объяснить, что он из себя представлял в те дни. — Она нахмурила брови. — У меня всегда было чувство… — Она оборвала себя и улыбнулась. — Ладно, сколько воды утекло.
— А все-таки, что за чувство?
— О, я даже не знаю. Чувство, что он сдерживает себя, что он стал бы гораздо более жестоким, если бы перестал держать себя в узде. Мне кажется, он знал, что свободно может издеваться только над тетей Рейчел.
— Значит, он держал себя в руках?
— До определенной степени. Но все преграды были сметены, когда он узнал, что я беременна Чейзом Келли. Он грозился убить ребенка, как только тот появится на свет — потому что Охотник был команчем. Тетя Рейчел тут наконец не выдержала и поучила его кое-каким манерам, держа на мушке карабина. Оказавшись один против трех разъяренных женщин, которые достаточно натерпелись от него и его необузданного нрава, он быстренько пересмотрел свою позицию. — Она опять улыбнулась. — Мне даже кажется, что он стал пообходительнее, и ему это самому нравилось, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123