— Возможно. — Голос Адемара дышал безысходностью. — Но ты забываешь о численности армии Кербоги. Он может послать туда любое количество людей, и они сметут нас, словно горный поток.
— Где находится сейчас Боэмунд? — спросил я.
— Возле крепости. Он надеется взять ее до прихода Кербоги.
Наш разговор прервал громкий стук копыт. Пригнув голову под аркой, во внутренний двор въехал всадник. За ним следовали еще четверо вооруженных копьями рыцарей, один из них держал знамя Танкреда. Первый всадник, в котором я узнал самого Танкреда, остановил своего коня, выскочил из седла и бросил поводья и шлем подбежавшему стражу. Так же как и Боэмунд, он успел сбрить бороду, придававшую его лицу более или менее мужественное выражение, и стал походить на избалованного дитятю.
Он быстрым шагом направился к нам, держа одну руку зажатой в кулак. Выйдя на дорожку вокруг фонтана, он раскрыл ладонь и высыпал ее содержимое наземь. Сотня маленьких черных горошин поскакала по каменным плитам.
— Один только перец! — воскликнул он, гневно растоптав в порошок несколько горошин черного перца. — Я обыскал все дома и амбары этого проклятого города, но не нашел ничего, кроме перца и гвоздики! Этим сыт не будешь!
Он сплюнул в фонтан. Адемар нахмурился.
— Должно быть…
Ему вновь не дали договорить. Во двор вбежал еще один, куда более скромный рыцарь, у которого не было даже своего коня. Пот ручьями стекал с его раскрасневшегося лица. Рухнув на колени перед фонтаном, он застонал, поняв, что не сможет утолить мучившей его жажды.
С галереи тут же спустилось множество людей, среди них я заметил графа Раймунда и герцога Готфрида. Они отвели вестника в тень и приступили к нему с расспросами. С трудом переведя дух, рыцарь пробормотал:
— Там на мосту! Кербога!
Несмотря на полуденный зной, мы бежали всю дорогу до самого моста. Подходившие к воротам стены были заполнены франками, пришедшими сюда, чтобы воочию увидеть новую угрозу. Сигурду удалось протолкаться через толпу и добраться до одного из укреплений. Происходящее живо напомнило мне ипподром во время раздачи хлеба или мяса императором: воины, стоявшие возле амбразур, отказывались потесниться, а все остальные энергично пихали и толкали друг друга, надеясь занять место соседей. Как ни странно, никто еще не был растоптан.
Сигурд, который был на целую голову выше прочих, заметил впереди какой-то просвет и, уверенно расталкивая франков, направился к цели, развернув свои могучие плечи так, что я мог следовать за ним. Сначала мне наступили на ногу, затем толкнули в спину, однако я тут же отразил эти дерзкие атаки и пробрался вслед за варягом. Мне хотелось понять, действительно ли настал наш последний час.
Так уж устроена наша упрямая душа, что реальные вещи обычно вызывают у нее разочарование. Я ожидал увидеть несметное стотысячное войско в начищенных до блеска доспехах, ощетинившееся лесом копий, а посреди него — страшного великана Кербогу со знаменами четырнадцати эмиров за спиной. Мы же увидели не более трех десятков конников. Они ехали по берегу, время от времени пуская в нашу сторону стрелы. Я знал по опыту, что стрелы их вряд ли долетят до городских стен. Со сторожевой башни за мостом турок стали так же беспорядочно обстреливать воины защищавшего мост гарнизона.
— Кербога! — презрительно усмехнулся Сигурд. — Никакой это не Кербога! Это передовой отряд его разведчиков. Если франки так перепугались тридцати турецких всадников, то что же с ними станется, когда они увидят перед собою все вражье войско? Думаю, они будут бежать, не оборачиваясь, до самой Никеи! Я согласился и решил уступить кому-нибудь другому свою наблюдательную позицию. Однако далеко не все франки готовы были отпустить турок восвояси. Стоило мне двинуться, как снизу, со стороны ворот, послышался шум: крики, звон оружия и стук копыт. Зажатый толпой, я не видел ничего, но вскоре в просвете между зубцами показалась колонна франкских конников, возглавлял которую восседавший на белом скакуне рыцарь с красными перьями на шлеме.
— Рожер Барневилль, — сказал Сигурд.
Я тоже знал этого командира, служившего под началом герцога Роберта. Он не относился к числу военачальников, однако порой присутствовал на заседаниях военного совета в качестве советника. Барневилль слыл многоопытным и грозным воином.
— Что он делает?!
Пятнадцать выехавших из ворот города рыцарей выстроились в линию и направились навстречу туркам. Приветствуемые одобрительными криками воинов гарнизона, они оставили позади башню и поскакали вверх по склону по отходившей от реки дороге, что вела в Александретту. Хотя турки обладали двукратным преимуществом в численности и были вооружены не копьями, а луками, они не стали оказывать норманнам сопротивления. Развернув лошадей, они поскакали назад, подымая клубы пыли.
— Неужели Рожер полагает, что Кербога испугается пятнадцати рыцарей и отступит в Хорасан? — изумился Сигурд.
Я промолчал. Турки исчезли, но пыль и не думала оседать, наоборот, пылевое облако постепенно расширялось, расползаясь вдоль гребня горы. На таком расстоянии невозможно было различить какие-то детали, однако мне показалось, что под взвихренным облаком пыли движутся какие-то тени. Облако продолжало расти, будто его вздымал ввысь ураганный ветер.
— Что там…
Вихрящиеся тени внезапно превратились в развернутый строй турецких конников, появившийся из пылевого облака. Преодолев гребень горы, они устремились вниз, к реке, а чуть позже я услышал и гром копыт. Заметив их, норманны стали спешно разворачивать своих лошадей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107