Залатанные драные палатки казались еще более унылыми, их кривые ряды — еще более жалкими, чем прежде. Я посмотрел на стоящую несколько поодаль на холме башню, сооруженную нами для охраны моста. За ее постройку люди платили своими жизнями, и всего день назад она являлась нашим передовым укреплением, призванным пресекать вражеские вылазки. Теперь же она опустела и потеряла всяческий смысл.
Какие-то люди в лагере все-таки остались. На берегу реки я увидел Анну, Сигурда и его варяжский отряд. Возле них лежали груды ящиков и мешков, снятые с кольев палатки валялись на земле, как ненужная одежда. Завидев меня, Анна радостно вскрикнула и бросилась ко мне. За этот день я так окоченел, что обхватившие мою талию руки показались мне двумя горячими утюгами, и я с трудом удержался от того, чтобы не отстранить ее от себя. Я был совершенно подавлен увиденным злом, которое вершилось не без моего участия. Мне казалось, что пройдет немало дней, прежде чем доброта принесет мне утешение.
— Ты остался жив…
Анна редко теряла самообладание, но сейчас она была готова заплакать.
Сигурд опустил на землю мешок и строго посмотрел мне в глаза.
— Я говорил ей, что ты обязательно вернешься. Я надеялся, что у тебя хватит здравого смысла не лезть на рожон и пропустить вперед себя норманнов, когда вокруг летают турецкие копья и стрелы.
— Да, я остался жив. — Я высвободился из объятий Анны. — Сигурд, вы вообще не участвовали в битве?
— Подобные победы не прибавляют чести. К тому же на сей раз франки, которые заняты сейчас грабежом, решили обойтись без нашей помощи. Граф Раймунд даже не позвал нас.
— Он ожидал этих событий?
Сигурд кивнул:
— Провансальцев подняли по тревоге незадолго до рассвета. К открытию ворот они уже были готовы к атаке. Это сделал Боэмунд?
— Да. Он нашел предателя среди охраны одной из башен со стороны горы.
Я кратко описал наши ночные приключения.
— А что сейчас творится в городе?
— Лучше назови его склепом. Хорошо, что вас там не было.
— В скором времени нам все равно придется туда войти, — заметил Сигурд и указал на север. — Или ты забыл о том, что Кербога находится на расстоянии двух дневных маршей отсюда? Все это время он не стоял на месте. Когда до него дойдут слухи о захвате города, он удвоит скорость.
В суматохе последних суток я напрочь забыл о существовании Кербоги. Его имя прозвучало для меня как гром с ясного неба. Втайне я надеялся отдохнуть хотя бы неделю-другую. Однако, похоже, у меня было всего несколько дней или даже часов до следующего нападения. Я усомнился, что смогу выдержать это.
— Нам нечего делать в этом городе! — воскликнул я. — Франки совершенно обезумели. Если мы появимся в Антиохии, они растерзают нас на месте. — Меня тошнило от одного вида этих отвратительных варваров. — С меня хватит! Нужно возвращаться в Константинополь.
Только там я надеялся очиститься от скверны и обрести душевное спокойствие.
Сигурд внимательно взглянул на меня, видимо оценивая мое болезненное состояние.
— Вернуться в Константинополь сейчас мы не сможем, — произнес он подчеркнуто спокойным тоном. — И ты это прекрасно знаешь.
— Но почему? — взорвался я. — Потому что это было бы трусостью? Потому что твоя воинская честь не позволяет этого?
— Потому что Кербога изловит нас в два счета и убьет. Или еще того хуже. Неужели ты хочешь, чтобы Анна стала наложницей в гареме эмира?
Будь у меня хоть какие-то силы, я бы его ударил.
— Не испытывай нашу дружбу, пытаясь играть на моем страхе за Анну! Я и сам понимаю, насколько рискованно подобное путешествие, но в Антиохии тоже небезопасно. Не сегодня-завтра Кербога возьмет город в осаду и запрет всех, кто окажется внутри, как овец в загоне перед отправкой на бойню. Если мы будем передвигаться по ночам и не возьмем с собой ничего, кроме самого необходимого, нам удастся незаметно проскользнуть мимо его армии.
— А что потом? Сначала горы, крутые настолько, что по их склонам не отваживаются ходить даже горные козлы, а затем пустыня. Бесконечная пустошь, где нет ни воды, ни еды, где живут одни лишь турки и разбойники. Посмотри на нас, Деметрий: далеко ли мы сможем уйти?
— Мы могли бы добраться до гавани Святого Симеона и отправиться домой морем.
— Если франки, которые держат в руках гавань, позволят сделать это. Не забывай о том, что едва ли не половина воинства пытается спастись бегством. В лучшем случае они согласились бы отпустить тебя с Анной, но уж никак не сотню варяжских воинов!
Вывод напрашивался сам собой: оставить свой отряд командир варягов, конечно же, не мог.
— Разумеется, Кербога может взять Антиохию в кольцо, — продолжил Сигурд, — однако так просто, как ты думаешь, взять город ему не удастся. Мы простояли у этих стен целых семь месяцев, почему же ты полагаешь, что он возьмет город быстрее? Стены города, позволь тебе заметить, остались целыми. Враг превосходит нас численностью, но нас ничуть не меньше, чем турок, так долго оказывавших нам сопротивление. Если же император действительно находится в Анатолии, как утверждал Татикий, то он сможет прибыть сюда уже через несколько недель.
— Нет!
Аргументы варяга звучали достаточно убедительно, однако я не мог согласиться с ними. Пусть кто-то другой разрабатывал план захвата города и участвовал в битве, но именно моя рука отодвинула засовы и распахнула городские ворота. И потому я не мог спокойно взирать на разоренный город.
Снисходя к моей усталости, Сигурд долго держал себя в руках, но наконец у него лопнуло терпение.
— Все! С меня хватит! Поступай, как хочешь: клянчи кораблик у франков, которые его тебе все равно не дадут, стань мишенью для лучников Кербоги, спрыгни вниз головой с отвесного утеса!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107