На лице шерифа снова отразилась бурная работа мысли, его челюсти заметно задвигались. Он глубоко набрал в легкие воздух, чтобы ответить, но вдруг что-то вспомнил. Тихо бормоча себе под нос, он поднялся по лестнице, присоединился к сэру Вальтеру и заговорил с ним, как заговорщик, приглушенным голосом.
— Я пытался убедить вас оставить в покое труп, сэр, и у меня есть на то свои причины. Судьба бедного юноши и без того уже печальна, так не лишайте же его вдобавок ко всему и спасения его души.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу этим сказать, сэр, что вы и я отлично знаем, что молодой господин Джонатан не мог свалиться с этой балюстрады, но нам лучше держать при себе наше знание. Вам известно, — он указал взглядом на аббата Эндрю, который стоял внизу возле трупа и молился, опустив голову, — что церковь отворачивается от тех, кто отказался от величайшего подарка Творца.
— Что вы имеете в виду? — Сэр Вальтер испытывающе посмотрел на покрасневшее от алкоголя лицо шерифа. — Вы хотите сказать, что бедный Джонатан покончил жизнь самоубийством?
Он произнес это громко, словно намеренно, но аббат Эндрю, казалось, не услышал его. Священник стоял и дальше в смиренной позе и совершал молебен о спасении души Джонатана.
— Я знал с того момента, как вошел в библиотеку, — возразил Слокомбе, — но я держал при себе свое мнение, чтобы не лишить юношу подобающего погребения. Подумайте о его семье, сэр, о позоре, который им предстоит пережить. Не разрушайте память о вашем ученике, выставляя на свет правду, которой следует быть погребенной.
Вальтер Скотт посмотрел глубоко в глаза человеку, отвечающему в графстве за исполнение закона и обеспечение порядка. Прошел некоторый промежуток времени, который Джону Слокомбе показался вечностью, после чего вежливая улыбка скользнула по губам сэра Вальтера.
— Шериф, — сказал он тихо. — Я понимаю, что вы хотите мне сказать, и я ценю вашу, — он сделал небольшую паузу, — деликатность. Но Джонатан Мильтон ни в коем случае не совершал самоубийства. В этом я могу поклясться в любое время.
— Почему вы так уверены? Он постоянно проводил время напролет один, или не так? У него не было друзей, и, насколько мне известно, его ни разу не видели ни с одной девушкой. Что мы знаем о вещах, которые разыгрываются в больном сознании?
— Сознание Джонатана не было больным, шериф, — возразил сэр Вальтер. — Оно было совершенно трезвым и здоровым. Я прежде редко встречал студента, который бы с таким рвением и воодушевлением справлялся с поставленной перед ним задачей. Вы хотите убедить меня, что он намеренно перепрыгнул через эти перила, чтобы покончить счеты с жизнью? Здесь библиотека, шериф. Джонатан жил ради изучения истории. Он бы не умер из-за этого.
— А как вы тогда объясните то, что произошло? Разве не вы говорили сами раньше, что юноша ни в коем случае не мог упасть с лестницы?
— Очень просто, шериф. То, что Джонатан не сам свалился с верхней галереи, не должно обязательно означать, что этого не произошло.
— Я не понимаю…
— Знаете, шериф, — сказал сэр Вальтер и изучил Слокомбе ледяным взглядом, — думаю, что вы очень хорошо знаете, куда я клоню. Я исключаю, что это был несчастный случай, который стоил несчастному Джонатану жизни, и я не могу также поверить, что он сам покончил с собой. Итак, остается только одна возможность.
— Убийство? — шериф произнес ужасное слово так тихо, что его было едва слышно. — Вы полагаете, ваш ученик был убит?
— Логика не оставляет другого вывода, — ответил сэр Вальтер, и горечь звучала в его голосе.
— Какая логика? Вы высказали только предположение, сэр, или не так?
— Для меня допустим только один вывод, — сказал сэр Вальтер и взглянул на бездыханное тело своего ученика внизу. — Джонатан Мильтон умер сегодня ночью жестокой смертью. Кто-то столкнул его вниз с балюстрады.
— Этого не может быть!
— Почему не может, шериф? Потому что это создает вам работу?
— При всем уважении, сэр, я протестую против этого заключения. После того как я услышал, что произошло, я без колебания поспешил сюда, чтобы выяснить обстоятельства смерти Джонатана Мильтона. Я знаю мои обязанности.
— Тогда и выполняйте их, шериф. Для меня ясно, что здесь было совершено преступление, и я ожидаю, что вы сделаете все, что в ваших силах, чтобы его раскрыть.
— Но… этого не может быть. Это просто невозможно, вы понимаете? С тех пор как я здесь шериф, ни разу в графстве не совершалось убийство.
— Тогда вам следует пожаловаться убийце Джонатана, что он не придерживался этого правила, — возразил сэр Вальтер едко. — Я со своей стороны не успокоюсь, пока не выясню, что действительно здесь произошло. Кто виновен в смерти Джонатана Мильтона, тот поплатится за это…
Скотт перешел с шепота на обычную силу голоса, так что теперь и внимание отца Эндрю было привлечено. Монах взглянул на него вверх, и сэру Вальтеру показалось, что он прочитал понимание в выражении его лица.
— Пожалуйста, сэр, — сказал шериф Слокомбе, чей голос теперь походил на мольбу. — Будьте благоразумны.
— Я никогда не был неблагоразумным, мой дорогой шериф, — заверил его сэр Вальтер.
— Но что вы задумали теперь предпринимать?
— Я велю изучить дело. Кому-то, кто не так боится правды, как вы.
— Я сделал то, что считал верным, — защищался Слокомбе, — и я по-прежнему верю, что вы ошибаетесь. Нет никакой причины оповещать гарнизон.
Сэр Вальтер, который уже повернулся, чтобы снова спуститься вниз, обернулся.
— Правда? — поинтересовался он резко. — Правда, что вы боитесь, шериф? Что я оповещу гарнизон и передам командование здесь англичанам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167