– Ты говоришь как он.
– Мы все здесь – он. Здесь, в доме Атанатоса. Когда нас двенадцать, это двенадцать пар рук, двенадцать пар глаз и один образ мысли. Но голова у нас на всех одна. Теперь, когда твое сознание стало податливым, как воск, мы нанесем на него последний отпечаток – воспоминания Лоулесса, чтобы закрепить его личность окончательно. Воспоминания Атанатоса.
Ген посмотрел на водоворот полицейских машин на улицах внизу.
– Они хотят исполнить свой долг,– заметил он.
– И они его исполнят. Выдадим им кого-нибудь, кто ответит за свои преступления. У нас много претендентов.
«Измениться или умереть».
– В любом случае,– торжествующе закончила Мегера,– я добьюсь того, о чем мечтала. Я уничтожу тебя.
На перепутье

16.27
Дождь лил как из ведра, грохоча по машинам, припаркованным бампер к бамперу по всей площади. Журналисты пришли в исступление и заполонили все свободное пространство, так что Норту пришлось оставить «лумину» и пройтись пешком по тротуару. Он ощупывал взглядом каждое окно, каждую дверь, каждый закоулок, за которым мог скрываться проклятый Ген.
В дальнем конце площади Даффи детектив достал свой мобильный телефон и позвонил в управление. Впереди, за пеленой дождя, прятался Бродвей.
Ответил лейтенант Хиланд.
– Да, тебе пришел факс.– Из трубки донесся шорох бумаги.– Национальная историческая выставка переводится в компанию под названием «Американская генерация». Ее доставят сегодня вечером, от пяти до семи.
«Американская генерация»? А-Ген.
– Она занимается биотехнологиями?
– Мы как раз их проверяем.
Защелкали клавиши – лейтенант проверял базу данных в компьютере, но этот умиротворяющий звук не смог успокоить напряженные нервы Норта.
Детектив миновал перекресток и устало зарысил вдоль следующего квартала, мимо полыхающих красно-синим огнем патрульных машин.
– Не указано, что это биотехнологии,– подал голос Хиланд.– Они занимаются генеалогиями. Специализируются на информации о рождениях, смертях и женитьбах на протяжении многих столетий, делают анализ крови на установление отцовства, исследуют степень способности к деторождению… отыскивают потерянных детей. У них самый большой частный банк генетического материала в стране, больше правительственного. Но они не зарегистрированы как фирма, занимающаяся биотехнологиями.
– А как же они зарегистрированы?
– Как институт, учитывая их филантропию.
«Обучение Гена в Колумбийском университете».
– Где они расположены?
– На Сорок пятой Западной улице, Седьмая авеню, семьсот пятьдесят.
«Еще два квартала».
Норт ускорил шаг.
– Какой этаж?
– Им принадлежит все здание.
16.33
Норт, выбиваясь из сил, бежал вперед сквозь пелену ливня. Одежда промокла и отяжелела, полы плаща пропитались грязной водой и, казалось, хотели затянуть его в водовороты у сточных канав.
Детектив стрелой пролетел через дорогу, лавируя между машинами. Мокрые насквозь туфли так и норовили остаться в очередной луже. Огромные бетонные стены зданий нависали сверху, словно гигантские зубы злобного невиданного зверя, грозя сомкнуться и раздавить усталого человечка.
На углу Бродвея и Западной сорок пятой Норт привалился к стене, пытаясь отдышаться. Кровь грохотала в висках, кровавая пелена застилала взор. Дождь немилосердно хлестал по склоненной голове полицейского, а раскаты грома эхом прокатывались по всему изможденному телу.
«Я больше не выдержу».
Хватая воздух ртом, он поднял голову и увидел воплощение судьбы, склонившееся над ним.
Седьмая авеню, номер семьсот пятьдесят. Здание рвалось в темное небо ступенчатой пирамидой из стекла и стали, его башни спиралью ввинчивались в хмурые тучи. Рядом, словно жадный черный зев, зияли распахнутые ворота гаража, в который как раз въезжала машина.
Норт прибавил шагу, направляясь к группе людей в черных костюмах, которые сгрудились у ворот.
«Чайна-таун!»
Они заметили пришельца и заградили ему путь.
– Сюда нельзя, это частные владения.
Норт посмотрел в глаза ближайшему человеку в костюме и увидел, как в его зрачках молнией полыхнуло узнавание. Он помнил детектива вовсе не по Чайна-тауну. Он вспомнил его по прошлой жизни.
Норт не стал доставать удостоверение. Просто спросил:
– Где здесь главный вход?
Никто не ответил. Пара охранников что-то угрожающе проворчала, но остальные понимали, что требуется нечто большее, чтобы свернуть этого человека с пути. Да сами того не понимая, они указали Норту правильную цель.
– Спасибо,– ответил он.
Охранники промолчали и принялись опускать ворота большого гаража.
Но главное Норт уже увидел – сверкающий серебристый седан «крайслер».
Посреди зала стоял блестящий стол из нержавеющей стали, предназначенный для вскрытия трупов.
Пока Саваж натягивал прозрачные медицинские перчатки и готовил хирургические инструменты, разложенные на простой чистой тряпке, в комнату вкатили каталку с телом Лоулесса под белой простыней.
Досчитав до трех, ассистенты быстро подняли труп и переложили его на стол, после чего убрали простыню. Даже смерть не смогла стереть довольной улыбки с остренького лица покойника.
Саваж надел голубую хирургическую маску и надвинул пластиковый щиток, прикрывающий глаза. После чего велел Гену и остальным сделать то же самое. Предстояла грязная работа. Он сказал, что осколки кости скоро будут повсюду.
Мегера и ее помощники сначала подождали, пока Ген первым облачится в маску и перчатки, и лишь после этого выполнили требование хирурга.
Ген стоял рядом с Саважем и смотрел, как тот берет скальпель и осторожно погружает лезвие в плоть мертвеца, у левого уха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110