Теперь мы все держались за руки; правой рукой я сжимал гладкую изящную ручку хорошенького медиума, левой – большую и мягкую лапу Брекинриджа. Видимо, у всех адвокатов нежные руки.– С кем я разговариваю? – спросил Маринелли.– Кхе-кхе, – сказала она.Кхе-кхе?!– Вождь Желтое Перо, ты с нами?Она кивнула.– Желтое Перо здесь, – тон ее голоса понизился до мужского регистра. Это было очень смешно.Я не засмеялся, хотя потом, по зрелом размышлении, сделал это, но тогда я просто слушал. От нее приятно пахло, но я никогда не слышал, чтобы двадцатидвухлетняя дама с торчащими в разные стороны сосками говорила голосом индейца.– Мистер Брекинбридж, – продолжала она низким, мнимо-мужским голосом. Вождь Желтое Перо тоже неправильно произнес фамилию Брекинриджа. Что ж, он даже этого не знает? – Духи говорят, что похитители оставили письмо на подоконнике в детской.Когда я взглянул на него, Брекинридж сохранял спокойствие, но мы оба знали, что эту информацию общественности не давали.– Это правда? – спросил Маринелли Брекинриджа.– Я не вправе подтвердить или опровергнуть это, сэр, – проговорил полковник с холодным достоинством, столь же нелепым при данных обстоятельствах, как и голос вождя Желтое Перо.– Мистер Брекинбридж, сегодня в офисе вы получили письмо.– Письмо? – повторил Брекинридж.– Письмо от похитителей.– Никто никаких писем мне в офис не посылал, – проговорил он с некоторым, как мне показалось, даже облегчением; насколько я знал, письма действительно не было.– Ладно, – обиженно произнесла девушка все тем же голосом вождя. – Постарайтесь завтра быть в своем офисе. В девять утра.– Это довольно рано.– Вы должны быть там! – «Вождь» не шутил.– Хорошо, – сказал Брекинридж, пожалуй, только для того, чтобы его утихомирить. Или ее. Или кто бы там еще ни был. Маринелли сказал:– Вождь Желтое Перо, вы получили другие сообщения от духов?– Да. Я вижу имя.– Какое имя вы видите?– Джефси.Я спросил Маринелли:– Можно мне задать ей один вопрос?Однако ответила Сара.– Вы можете поговорить с Желтым Пером, – она проговорила это своим собственным голосом.– Желтое Перо, пожалуйста, произнесите это имя по буквам.– Д-ж-е-ф-с-и, – вновь прозвучал низкий голос индейца.– Спасибо, вождь. С ребенком все в порядке?Она медленно покачала головой; ее непроницаемое лицо стало печальным.– Тело ребенка, – вновь заговорила она своим голосом, – найдут на холмах недалеко от Хоупуэлла.Брекинридж внимательно посмотрел на меня, я – на него.Маринелли щелкнул пальцем, и она, дернувшись, проснулась.Она высвободила свою руку из моей, мы все расцепили руки и откинулись на спинки стульев, расслабились. Мы сидели в трепещущем свете свечи, слушая ветер, который завывал, будто волк.– Почему вы разбудили ее? – спросил я.– Я чувствую, когда психическое напряжение слишком велико, – угрюмо ответил он. – Мы можем повторить сеанс.– Только не сейчас, – сказал Брекинридж, двигая свой стул. – Но я хочу знать адрес вашей церкви в Гарлеме.– Конечно. Сейчас я вам его напишу. Извините.Маринелли поднялся и исчез в темноте.Сара выглядела усталой. Она опустила руки на колени.– Мы добились успеха? – спросила она тихо.– Вы дали нам информацию, детка, – ласково сказал Брекинридж. – Но сейчас преждевременно бы было говорить об ее полезности.– Вы помните, что говорили? – спросил ее я.Она тепло улыбнулась мне.– Я вхожу в транс и разговариваю. Потом Мартин рассказывает мне, что я говорила.– Понятно, – сказал я.Ее рука под столом опустилась мне на бедро.– У вас добрые глаза, мистер Геллер.Она начала гладить мне бедро. Я вновь воспарил в воздух.– Ваши глаза, – сказал я, – кажутся очень старыми для такой молодой особы.Она продолжала гладить мне бедро.– Я прожила много жизней, мистер Геллер.Теперь она гладила мне еще что-то.– Чувствуется, что вы женщина бывалая, – с трудом выговорил я.– Вот адрес, – сказал Маринелли, вернувшись с клочком бумаги для Брекинриджа.Она убрала руку.– Вы сможете найти нас там и днем, и ночью. Мы живем на территории, принадлежащей церкви.– Благодарю вас, – сказал Брекинридж, поднимаясь.Я некоторое время продолжал сидеть. В комнате было не настолько темно.– Мы, э... благодарны вам, что вы освобождаете этот номер, – сказал я. – Я собираюсь вселиться в него.– Вы, наверное, догадываетесь, что мы останемся здесь на ночь, – сказала она. – Или точнее – я останусь. Мартин скоро уедет на машине, чтобы подготовиться к службе. Я отправлюсь домой завтра на поезде.Она смотрела на меня многозначительным взглядом. Я сыщик и быстро схватываю эти вещи.– Вам нужны деньги для возмещения расходов? -спросил Брекинридж.– Нет, – сказала Маринелли. – Если то, что мы сказали вам, окажется полезным, то мы не будем возражать, если наши имена появятся в газетах. Как любая другая христианская церковь, мы миссионеры, распространяющие слово Господне.Я встал.– Что ж, благодарю вас обоих. Извините, что вначале я был неучтив с вами, преподобный отец.– Все истинные верующие были скептиками, – успокоил он меня, провожая нас к двери.– Счастливого пути, – сказала она, когда мы вышли в коридор.Некоторое время мы просто сидели в машине.– Ну и что вы об этом думаете? – спросил Брекинридж.– Не знаю. Но уверенно можно сказать, что эти двое классом пониже, чем Эдгар Кейси.Брекинридж кивнул.– У меня осталось смешанное чувство от Маринелли. У самого сатанинская внешность, а говорит о христианстве. Теологические же его рассуждения скорее похожи на еретические, чем на иудео-христианские.– А мне они понравились, – сказал я. – Что-то вроде новой религии – жизнь после смерти, да еще... психосексуальность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171