Чувствуя себя преступником, я зашел в ресторан и как следует позавтракал. Это заняло не больше десяти минут, после чего я отправился на розыски немецкого поезда. Найти его оказалось нетрудно – состав стоял на запасном пути, совсем недалеко от здания вокзала.Я внимательно оглядел поезд. Два локомотива, шесть вагонов, опущенные занавески, красные кресты. Никакого германского флага, вообще никаких опознавательных знаков. Что ж, это разумно, особенно если вспомнить, как русские относились к немцам. Я подошел к паровозу и убедился, что пар в котле не поддерживается. Затем я направился к первому вагону, вскарабкался по лесенке и подергал ручку двери. Закрыто. Проклятые немцы все еще дрыхнут, подумал я и стал колотить в дверь кулаком. В конце концов мне открыли. В тамбуре стоял сонный ординарец. Он с раздражением спросил, какого черта мне нужно.– Мне нужен начальник поезда.– Кто вы? – спросил он и, подумав, добавил: – Майн герр.– Я с поручением от комиссара по военным делам Голощекина, – рявкнул я. – Где начальник? Спит?Ординарец замялся.Все было ясно. За недели, проведенные на запасных путях, немцы совсем одурели от безделья. Я велел ординарцу немедленно разбудить командира, а сам вошел в салон и уселся.Начальник вышел ко мне в халате – расшитом, ослепительно роскошном. Слева на груди золотом и серебром был вышит герб. Я подумал, что этого шитья хватило бы на эполеты какого-нибудь болгарского адмирала. Немец разглядывал меня, вставляя в правую глазницу монокль. На щеке красовался дуэльный шрам – от края глаза до губы. Одним словом, живая карикатура на германского генерала из журнала «Панч».Оказалось, что немец обо мне наслышан. Когда я сказал ему, что я комиссар Яковлев, он оглядел меня с удвоенным вниманием и заметил:– Я слышал, друг мой, что вы были близки к цели.– А на этот раз мы вместе с вами ее достигнем.Генерал уставился на меня с удивлением:– Как так «мы»?– Разве вы не получили приказ из Москвы?– Ничего я не получал, – насторожился генерал.– Тогда слушайте меня. Вы командир поезда?– Так точно. – Генерал вытянулся по стойке «смирно» и щелкнул несуществующими каблуками. Затем представился: генерал барон фон Клебер, к моим услугам.– Очень хорошо, – кивнул я. – Первым делом зажгите котлы, и пусть ваши локомотивы будут наготове. У меня инструкции переправить всю императорскую семью вместе со свитой сюда, в ваш поезд. Как только они прибудут, вы двинетесь на запад.Взгляд генерала загорелся.– Это будет для меня великая честь. Когда прибудут их императорские величества?– Ночью. Точнее, в одну из ближайших ночей. Мы не можем действовать днем – в городе слишком много врагов императора. Придется соблюдать тайну.– Но почему? Ведь Москва согласна?– Здесь все не так просто. В городе много людей, которые готовы пойти против решения Центрального Исполнительного Комитета и перестрелять Романовых безо всякого суда.– Они не посмеют! – сердито воскликнул фон Клебер.Я не стал отвечать, поскольку генерал наверняка и сам знал, что посмеют. Он впился в меня взглядом:– Итак, вы получили задание вызволить их из заточения. Как вы это сделаете?– Я выведу их из дома на рассвете.– А каким образом? Что вы будете делать с Юровским?– Это мое дело, генерал.Фон Клебер извлек из золотого портсигара с монограммой турецкую сигарету и закурил.– Юровский – настоящий фанатик. Вам нужна помощь?Я покачал головой.– Учтите, друг мой, у меня здесь дюжина опытных солдат. Превосходные вояки. Если они вам понадобятся, можете на них рассчитывать. Не забудьте, сколько у Юровского латышей.– Почему латышей? – не понял я.– Ну как же, красные всегда используют латышей для грязной работы. – Тут генерал вдруг внезапно произнес по-английски: – Желаю удачи.Должно быть, вид у меня был очень изумленный, ибо фон Клебер довольно хохотнул:– Вы ведь британец, не так ли?Я предпочел не отвечать на это замечание и повернулся, чтобы уйти. Фон Клебер проводил меня до двери и тихо сказал:– Не волнуйтесь, англичанин. Я здесь нахожусь по личному распоряжению кайзера. Чтобы выполнить приказ, я готов взять в союзники хоть самого Сатану!Время летело быстро, а мне еще нужно было встретиться и поговорить со многими людьми, причем за каждым из них еще приходилось побегать.Начали мы с того, что Голощекин и Белобородов вместе отправились в дом Ипатьева поговорить с Юровским. Их главным оружием была только что полученная от Свердлова телеграмма, в которой говорилось, что, если с Николаем что-нибудь случится, Белобородов, Голощекин и Юровский ответят головой.Я ждал их возвращения в гостинице «Американа». Очень хотелось, чтобы их миссия увенчалась успехом. Если бы Юровский проникся важностью дела, возможно, царскую семью удалось бы сразу же освободить. Тогда моя задача – переправить царя и его домашних в германский поезд – оказалась бы совсем несложной.Однако по виду Голощекина я сразу понял, что у них ничего не вышло. Он развел руками и сказал:– Теперь Юровский будет настороже.– Что произошло?– Думаю, он обо всем догадывается. По-моему, Юровский просто сошел с ума. Он говорит, что дождется, пока белые войдут в город, а потом расстреляет всю царскую семью прямо у них на глазах.– А как же телеграмма Свердлова? Разве Юровский не понимает, чем ему это грозит?– Насколько я понимаю, – вмешался Белобородов, – Юровский собственной жизни не пожалеет, только бы расстрелять царя. Ни о чем другом он не говорит!Что ж, ничего не поделаешь, значит, придется выводить царскую семью из Дома особого назначения вопреки воле начальника охраны.А это означало, что освобождать царя придется мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89