Тем не менее, ее радость по поводу неожиданного подарка несла в себе, неизвестно почему, неопределенный оттенок тревоги.— Это объясняет визит мистера Соломона.— Вы, как обычно, правы, дорогая. Ну что же, — Эдгар одернул жилет и посмотрел на себя сбоку в зеркало, — не пора ли нам спуститься вниз? Позвольте сказать вам, вы выглядите просто замечательно. Если Амелия так же хорошо выглядит, это будет для нее хорошим стартом.Луиза прихорашивалась, очень хорошо зная, что все еще имеет прекрасную фигуру, несмотря на некоторую полноту. Но ей уже было слишком жарко. Что заставило ее выбрать бархат? Она думала только о том, что это царственный материал, забывая о его удушливом тепле. Она резко взмахнула своим веером из перьев. Хотя окна были широко распахнуты, в них входила не прохлада, а только темная волна теплого воздуха.— Эдгар! Я беспокоюсь насчет Фанни.Лицо Эдгара утратило некоторую часть удовлетворения.— Я также. Есть ли хоть какие-то признаки, что она может изменить свое решение? Сегодня ее последний шанс.— Она не доверяется мне, — коротко сказала Луиза. — Я знаю, что с этим тоже не все хорошо, но меня беспокоит сегодняшний вечер. Она в странном настроении. Она может испортить Амелии бал.— Испортить Амелии бал! Что вы, дорогая!— Вы знаете, какой она может быть, если решает захватить всеобщее внимание. Никто не смотрит больше ни на кого. По крайней мере, мужчины. Стоит ей только поднять глаза и посмотреть на них своим дерзким взглядом.— Дерзким? Это Фанни дерзкая?— О, вы знаете, что я имею в виду, — сказала Луиза брюзгливо. — В этом доме ее никогда не учили этому, но она знает, как использовать свои глаза, чему наша невинная дочь не научится никогда. Я думаю, мужчины чувствуют, что тонут в них или что-нибудь не менее глупое. Мистер Барлоу пытался объяснить это мне, но, конечно, он нелепо и страстно влюблен.— Я знаю, что у Фанни великолепные глаза, — медленно сказал Эдгар. — И замечательная живость, когда она захочет. Иногда это напоминает мне… нет, не важно. Что заставляет вас думать, что она может неправильно повести себя сегодня вечером?— Она в отчаянии. Конечно, в конце концов ей придется выйти замуж за мистера Барлоу, но сперва она может отбросить всякую осторожность. И ВЫ НАСТОЯЛИ одеть ее так, что все остальные женщины в зале покажутся неинтересными, — горько добавила она.— Я даже не видел ее платья, — мягко сказал Эдгар.— Ну, может, это было ошибкой Амелии. Она настаивала, что Фанни нужен розовый шелк, что эти пастельные тона не идут ей.— А разве вы не позаботились о том, чтобы Амелия выглядела не хуже?— Амелия совершенно правильно одета в белое платье. Она выглядит, как роза. Но Фанни будет выглядеть, как — я не знаю, мак, возможно. Что-нибудь слишком яркое.Эдгар ободряюще улыбнулся.— У вас, совершенно естественно, расстроены нервы, дорогая. По крайней мере, Адам Марш, кажется, предпочитает розу маку, а это все, как я догадываюсь, чего Амелия хочет от сегодняшнего вечера.— Это другое дело, Эдгар. Кто такой Адам Марш? Мы так и не выяснили как следует. О, я знаю, что сэр Джайлс слышал о Мэтью Марше, знаменитом коллекционере. Но никто не доказал нам, что он действительно отец Адама. Мы никогда не встречались ни с кем из членов его семьи. Я согласна с вами, он приятный молодой человек, но откуда нам знать, что он говорит правду?— Это мы могли бы обсудить в другое время, — сказал Эдгар с легким раздражением. — Мне кажется, через неделю или две прибывает тетушка Адама, чтобы поселиться в Херонсхолле. Вот вы и сможете встретиться с членом его семьи. Сейчас наше главная задача, как я уже подчеркивал, позаботиться о том, чтобы Фанни приняла предложение Хэмиша Барлоу.— Да, — сказала Луиза, следуя своим собственным мыслям. — Я думаю, наступит облегчение, когда она покинет дом.— Естественно, нам будет не хватать ее. Но мы должны думать о ее будущем. Для нас жизненно важно, чтобы она сделала это. Жизненно важно.— Эдгар! — Луиза снова ощутила необъяснимую тревогу. — Вы говорите так, как будто у нее нет выбора.— Так и есть. Теперь, мне кажется, я слышу первый экипаж. Нам пора спуститься.Амелия ни в коем случае не лишилась сил. Она кружилась в вальсе по своей комнате, заставляя колебаться пламя свечей и ловя временами в зеркале свое отражение, казавшееся ей сказочной фигурой. Ханна и Лиззи одобрительно наблюдали за ней.— Лиззи, как вы думаете, мое платье понравится?— Оно могло бы не понравиться только слепому, мисс Амелия, — сказала Лиззи, не в состоянии отвести глаз от того, что, она думала, было самым великолепным платьем на свете. Его низкий округлый вырез и рукава с пуфами показывали хорошенькие пухлые руки и шею Амелии, юбка с кринолином, приподнятая спереди и украшенная белыми розами, открывала шуршащую нижнюю юбку с оборками. На запястье Амелии висела расшитая бисером сумочка, ее веер был сделан из шелка и слоновой кости, ее белые атласные бальные туфельки выглядывали из-под широких юбок. Она выглядела, как одетая и завитая, очень сверкающая и чистая кукла.Раздался легкий стук в дверь, и вошла Фанни. Лиззи продолжала преданно думать, что ничего не может быть прелестнее мисс Амелии, но Ханна сразу почувствовала большую утонченность мисс Фанни.Розовый цвет не был в моде, плечи ее были слишком узкими, у основания шеи были видны легкие ямочки (казалось, она похудела за последнюю неделю), однако, когда тяжелые темные ресницы над ее голубыми глазами, точным повторением голубизны украшения на ее шее, поднимались, кто мог бы устоять перед их блеском? Разумеется, не этот маленький человечек с Востока, да и никакой другой мужчина, если, конечно, его мысли не были полностью поглощены счетом в банке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91