У нее есть имя. И Нолли привыкла повиноваться ей. Она привыкнет слушаться и нас.— У нее будут вспышки раздражения, — мрачно сказала Ханна. — Может быть, даже хуже, чем были у вас, мисс Фанни.— Нужно попытаться добиться взаимопонимания, — сказала Фанни.Потому что она знала, что Нолли повторяла ее самое. Вырванная с корнем, несчастная, возмущенная, сбитая с толку, принужденная биться с драконами, которых не было видно… Девочка уже нашла место в ее сердце.Ее собственный бунт уже кончился. Или, возможно, он просто принял другую форму. Начиная с настоящего времени она будет защитницей этих двух сирот и сделает все от нее зависящее, чтобы они были счастливы в неприветливом доме. В этом будет заключаться цель ее жизни. В этом и, может быть, в визите Адама Марша к вересковым пустошам.— Я не знаю, что случилось с вами, мисс Фанни, — прошептала Ханна. — Вы разговариваете, как старая женщина. И еще вы покраснели, как будто у вас лихорадка. Вы хорошо себя чувствуете?— Я никогда не чувствовала себя так хорошо, — честно ответила Фанни. 5 В конце дня прибыли письма для Эдгара Давенпорта. Одно было с иностранной почтовой маркой, другое пришло из Лондона.Эдгар узнал почерк на каждом. Сначала он открыл письмо с китайской почтовой маркой. Он был твердо убежден в том, что плохие новости нужно узнавать в первую очередь.Оно было, как он подозревал, от Хамиша Барлоу, того самого адвоката, который первым написал ему о смерти Оливера и о порученной ему опеке над двумя детьми. Он явно ожидал, что оно содержит список долгов брата. Однако это было не так. Хотя долги, несомненно, существовали, мистер Хамиш Барлоу, что достаточно удивительно, хотел лично ознакомить Эдгара с ними.«К тому времени, когда вы получите это письмо, я уже буду на пути в Англию. Я отплываю на чайном клипере „Верити“, который, если все будет хорошо, должен затратить на путешествие примерно двенадцать недель. Поэтому вы можете ожидать меня в конце августа или начале сентября. Я буду заниматься различными делами, но, не буду обманывать вас, главная цель путешествия — это завершить дела с имуществом вашего брата. В нем есть такие аспекты, с которыми я хотел бы ознакомить вас лично.Также, я дал обещание вашему брату и его очаровательной жене, так трагически ушедшим от нас, что я должен лично удостовериться в благополучном прибытии детей, которые уже будут с вами к моменту получения данного письма.Я искренне верю, что их путешествие завершилось без происшествий. Эта китаянка, Чинг Мей — человек высочайшей честности и ума.Мне будет очень приятно, дорогой мистер Давенпорт, познакомиться с вами, и я предполагаю сделать это насколько возможно быстро после моего прибытия в Лондон. Я извещу вас об этом сразу по приезде».— Гм…м, — пробормотал Эдгар, отбрасывая письмо. Он открыл второе письмо. Оно было от его брокера и информировало его, что, к сожалению автора, банкирская компания «Максим», в которую Эдгар вложил существенную сумму денег, вместо выплаты дивидендов, вероятно, покажет в годовом отчете значительные убытки. Автор рекомендовал немедленно спасти максимально возможное, так как предвидел панику среди держателей акций.«Мне очень жаль сообщить, что ваши потери составят примерно семьдесят пять процентов или даже больше», — говорилось в конце письма.Наверху Луиза Давенпорт одевалась к обеду. Так как Ханна еще не вернулась из Лондона, Дора, новая горничная, была призвана на помощь. Она была медленной, неловкой и ужасно нервной девушкой. Луиза еле терпела ее неопытность. Она еще более усиливала смятение девушки, давая ей сразу слишком много указаний.— Достаньте мое серое шелковое платье. Нет, не это. Это голубое. Где ваши глаза? Кринолин. Положите его на кровать. Теперь подойдите и зашнуруйте меня. У вас хватит силы?Дора посмотрела на свои худые руки. Она была низкого роста, некрасивая, с кривыми зубами, и ей было всего четырнадцать лет. Она только недавно была произведена в горничные после двух лет мытья посуды и выполнения мелких поручений кухарки. Хозяйка спросила ее, любит ли она детей, и она ответила, что любит. В любом случае это было правдой. В их доме на пустоши было десять братьев и сестер, и ей их до боли не хватало, когда она пришла в большой дом. Она была очень обрадована и взволнована, когда ей сказали, что, если она желает, то может переместиться наверх и помогать заботиться о вновь прибывающих из далекого Китая детях.Но она не знала, что ей придется делать что-нибудь настолько страшное, как зашнуровывать хозяйку.— Я очень жилистая, мэм, — нервно сказала она. Луиза обнаружила, что новая мода на кринолины очень нравится ей. Единственное неудобство заключалось в необходимости узкой талии, которой у нее не было.— Г…мм, — скептически сказала она Доре, — посмотрим. Возьмите за эти два конца и тяните. О, боже милостивый, девочка, у вас нет силы даже мухи. Амелия, это вы? — послышался стук в дверь. — Подойдите и помогите этому бестолковому созданию.Амелия ворвалась внутрь и сразу начала смеяться.— Для дерзости нет никаких оснований, мисс.— Извините, мама, но вы выглядите такой смешной. Вы и в самом деле хотите так сильно затянуться? А вы знаете, что от этого лицо краснеет?— У меня за обедом будет всего шесть блюд, — сказала ее мать. — Так что мне будет совершенно удобно. Вы знаете, приедут сэр Джайлс и леди Моуэтт.— Они такие скучные, — пожаловалась Амелия. — Начальник тюрьмы. Ох!— Сэр Джайлс человек с солидным положением. Он нравится вашему отцу.— Папа! А когда приедет кто-нибудь, кто мог бы понравиться мне? Какие-нибудь молодые люди. Разве папа не понимает, что я уже взрослая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91