— Вот слушай, — сказал он Шинкареву:
Появляются деньги — появляются девки.
Появляются девки — исчезают деньги.
Исчезают деньги — исчезают девки.
Исчезают девки — появляются деньги.
Появляются деньги — появляются девки.
Появляются девки — исчезают деньги… —
Такая философия. Называется «Малый круг двух стихий». Учись, студент!
— Не учи ученого.
К избушке они подошли уже в сумерках. Перекинувшись с Мастером парой слов по-китайски, Чен тут же ушел куда-то, Мастер молча сидел перед остывшим очагом, рассеянно глядя то ли в неметеный пол, то ли куда-то вглубь себя.
— Может, чайку попьем? — предложил Андрей.
— Что? — Китаец вскинул голову, оторвавшись от своих мыслей. — Чай? Не успеем, времени мало.
— А Чен куда пошел?
— Пошел. Скоро придет.
— Я вчера разговаривал с Рыжей, — сказал Андрей. — Знаете, что она хочет?
— Чтобы ты взял ее с собой? — Мастер, казалось, прекрасно это знал. — Это обычная просьба местных женщин к таким, как мы. Женщина чувствует твою высокую значимость.
— А это возможно? Взять ее с собой. Раз я сюда попал, так и она…
— Перенос во времени возможен лишь на время. Я плохо сказал? Не по-русски?
— Нормально. А почему?
— Командировка сюда дорого стоит.
— В каком смысле?
— Энергетически. Представь, что ты на вытянутой руке держишь железную гантель, которая к тому же отжимает несколько мощных пружин. Вот гантель и есть твоя личность в перенесенном состоянии. А если гантель еще и начинает дергаться… по собственной воле.
— А рука чья?
— Какая тебе разница?
«Как сказал Марадона, забив рукой решающий мяч, —» Я почувствовал, что это была рука Божья!«»
— Но я не чувствую этого напряжения.
— Неужели? А голова у тебя не кружится? Иногда?
— Иногда. Это как-то связано?
— Рука слабеет. Срок подходит к концу. На улице послышались мягкие шаги, дверь открылась, проскрипев, и на пороге показался Чен:
— Все нормально. Пошли, — сказал он Андрею.
— Иди, — подтверждающе кивнул Мастер.
— Куда идти?
— Иди, иди… — Господин Ли Ван Вэй уже отвернулся.
Андрею показалось неловко настаивать. Но ничего, по дороге спросит.
В темной покосившейся бане, стоящей на берегу Качи, на краткое время открылась дверь. Смутная фигура выскользнула в темноту и направилась в сторону Большого города. Там она притаилась за одним из заборов, в глухой тени. Под светом луны на мгновение блеснул длинный кривой нож, затем все окончательно скрылось из виду.
На улице стояла ночь, слабо озаренная голубоватым светом ущербной луны, прорвавшейся сквозь поредевшие тучи. Дома и заборы казались плоскими, отсвечивая легкой серебринкой старого дерева, пропадающей в глухих тенях, падающих от навесов и крыш.
— Куда мы идем? — спросил Андрей.
— Говори тише.
— Так куда мы идем? — прошептал Андрей.
— На встречу.
— С кем?
— Тебе это важно? Ши-фу сказал идти — иди и не спрашивай.
Андрей остановился.
— Я никуда не пойду, — спокойно сказал он.
— Ты что?! Спятил? Пошли, я сказал!
— Сам иди.
Чен насупился. Казалось, еще чуть-чуть — и он оставит Шинкарева и пойдет один. Нет, не решился.
— Черт с тобой! — сказал китаец. — Мы идем на встречу с продавцами оружия.
— Для кого оружие — для кыргызов?
— С чего ты взял?
— Ну как же — ночью, тайно. Так для кыргызов?
— Нет. Не хотел я говорить, да ладно. — Чен говорил нехотя, словно по принуждению. — Для раскольников оружие. Ты видел лодки в их поселке? Раскольники хотят в степь уйти, им вооружиться надо. Разве тебе Рыжая ничего не говорила? Ты же видел ее вчера.
— Она говорила, что приезжает этот белобрысый — Дмитрий, который нам лодку продал. Так он по этому делу? — спросил Андрей.
— А ты как думал?
Голос Чена был спокоен, даже бесстрастен. Андрей напряженно думал: могут раскольники перепродать ружья кыргызам? Тут все может быть — время такое… Ну хорошо, а сейчас-то что делать? «Надо идти. Идти и посмотреть, что к чему — как-никак, Наблюдатель».
— Так ты идешь? — раздраженно прошептал Чен.
— Пошли.
Свернув в проулок, Чен с Андреем подошли к стене Большого города, поднялись наверх. Здесь Чен вытащил из-под рубахи моток веревки. Пропустив ее через стойку лестницы, он сбросил наружу оба конца, оглянулся: нет ли сторожей? Все было спокойно. По веревке они тихо спустились наружу. Веревку Чен забрал с собой. «Значит, возвращаться будем не здесь», — решил Шинкарев.
Глаза уже привыкли в темноте и разбирали подъем Караульной горы, темной глыбой закрывшей звезды, слабый блеск воды внизу и черные углы строений на берегу.
— Стой здесь, — прошептал Чен, — встреча внизу, у реки. Смотри, чтоб никого не было. Если появятся казаки, завоешь по-собачьи.
Это Андрей умел, и Чен мог отличить его вой от воя других собак — Мастер специально их учил.
— …сам пойдешь, как позову по имени, — продолжал Чен, — а если по-собачьи завою — скрывайся, иди в дом, жди Ши-фу. Понял?
— Что я буду делать?
— То же, что и я, — грузить, потом разгружать. Если что, поможешь отбиться. Все, меня ждут.
Андрей встал в тень, а Чен двинулся вперед, спускаясь к покосившейся бане, стоящей на низком качин-ском берегу. Навстречу ему выдвинулась темная мужская фигура.
— Деньги принес? — донесся да Чена негромкий голос.
Андрей уже не слышал этого разговора.
— Принес. Товар где? — ответил Чен.
— В лотке уж, как уговорено. Курвенка свово привел?
— Во-о-он он — там стоит. Ничего не знает. Сейчас я сяду в лодку, а его позову. Идет?
— В лотку садись, но отпустим опосля того, как ево возьмем.
— Черт с вами, берите.
Чен уселся в лодку, пихнув ногой завернутый груз, — что-то несильно брякнуло железом.
— Не боись — все по-честному!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114