В этом убеждает история русско-английских отношений, которые приобрели регулярный характер во второй половине XVI века. В инструкции английскому послу Рэндолфу в 1568 году лорд Берли («боярин Бурлы», как называли его в русских официальных документах) рекомендовал добиваться привилегий британским купцам, уклоняться от переговоров о союзе, на котором настаивал Иван Грозный. Царь был осведомлен уже в это время о заговорах против Елизаветы и предлагал ей даже заключить договор о предоставлении друг другу права убежища. Убедившись в нежелании английского правительства, московский самодержец в известной своей грамоте от 24 октября 1570 г. писал: «Мы чаяли того, что ты на своем государстве государыня.., ажно у тебя мимо тебя люди владеют и не токмо люди, но мужики торговые, а ты пребываешь в своем девическом чину, как есть пошлая девица…»
После смерти Грозного английские «торговые мужики» стали усердно ходатайствовать о британском вмешательстве в русские дела. Во время социально-политического кризиса, переживавшегося русским государством в начале XVII века, агенты британской «Московской компании» Джон Меррик и Уильям Рассел пытались предложить боярам не более не менее, как установление английского протектората над Россией. Английские разведчики и дипломаты даже обсуждали при этом планы занятия и укрепления Архангельска, захвата русского Севера. Одним из авторов подобных проектов был шотландец капитан Чемберлен, который служил в шведских войсках, захвативших Новгород. Эта политика получила одобрение короля Якова, но вскоре потерпела неудачу вследствие разгрома русским народом армий иностранных интервентов. Авантюристам пришлось умерить свои аппетиты.
Если при Елизавете разведчики порой маскировались под астрологов и колдунов, то теперь король, считавший себя великим знатоком наилучших способов укрощения нечистой силы, поручил своей секретной службе… выслеживание ведьм и оборотней. Разве не пыталась эта челядь сатаны умертвить его еще в Шотландии? Впрочем, и здесь традиции Берли и Уолсингема оказались очень живучими. В 1621 году в Москву был послан врач Артур Ди, сын уже знакомого нам астролога и разведчика Елизаветы. Артур Ди стал лекарем царя Михаила Федоровича, объявлял себя также специалистом по магии и алхимии. Очевидно, у него, как и у его отца, была и другая, неафишируемая специализация. В 1634 году Ди лишился царского расположения и вернулся в Англию, где получил завидную должность личного врача короля Карла I.
ПРИБЛИЖЕНИЕ БУРИ
В начале эпохи империализма в Лондоне обращали преимущественное внимание на дипломатическую разведку, будучи убеждены, что Англии и в будущем удастся воевать чужими руками, и поэтому многие, к тому же быстро устаревавшие, сведения чисто военного характера могут быть полезны скорее не для нее самой, а для союзников (а забота об интересах союзников уж никак не соответствовала британским традициям).
Вместе с тем вероятность или даже неизбежность столкновения с Германией все более ясно осознавалась правящими кругами Великобритании. В десятилетие, предшествовавшее 1914 году, Европа не раз находилась на пороге войны. А в 1911 году, во время Агадирского конфликта, британское правительство устами Дэвида Ллойд-Джорджа недвусмысленно дало понять Берлину, что Англия ответит войной, если будут затронуты ее имперские интересы. Ускорилась гонка морских вооружений. Перспектива надвигавшегося противоборства определяла деятельность Форин оффиса. Конечно, это не могло не отразиться и на деятельности британской разведки и контрразведки. Один из высших военных руководителей — генерал Генри Вильсон — сам не раз объездил на велосипеде бельгийско-германскую границу и поощрял к этому своих офицеров. Так было зафиксировано строительство новых железнодорожных линий, что позволило создать представление о главных контурах знаменитого «плана Шлиффена», который незадолго до того был принят в Берлине.
…В 1908 году капитан Уильям Реджиналд Холл — будущий глава военно-морской разведки — лично отправился в Германию, чтобы получить информацию о строительстве дредноутов и береговых укреплений. Районы доков и фортов тщательно охранялись полицией. Тогда Холл попросил у находившегося в Киле герцога Вестминстерского одолжить ненадолго его моторную яхту. Переодевшись в спецовку судовых механиков, Холл вместе с двумя другими офицерами — капитаном Тренчем и лейтенантом Брендоном — промчался по гавани до верфей, где строились корабли. Здесь «неожиданно» мотор заглох, и офицеры незаметно сделали нужные фотографии.
В 1910 году Тренч и Брендон отправились в новый разведывательный вояж вдоль побережья Германии. Но Брендон был схвачен при осмотре артиллерийских батарей, Тренч остался в Германии, надеясь добиться освобождения Брендона, но вскоре тоже был арестован. У обоих англичан нашли компрометирующие документы, и германские власти вскоре установили, кем являются мнимые туристы. Тренч и Брендон были приговорены к четырем годам заключения.
В том же 1910 году в Бремене был задержан английский разведчик капитан Бертрам Стюарт, также занятый обследованием германских укреплений на островах и на побережье от Куксгафена до Эмдена. Стюарта приговорили к шести годам тюрьмы. Всех троих британских офицеров помиловали в 1913 году в связи с визитом в Германию английского короля Георга V.
В английской буржуазной историографии провалам в подготовке к войне 1914—1918 годов дается более чем благовидное объяснение. Англия, мол, не стремилась к конфликту и вследствие своего миролюбия не хотела верить в неизбежность войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16