Как следует рассмотреть явившегося Арману Ги не удалось, он не покинул мрака, только смутная фигура рисовалась в углу. Но зато голос этой смутной фигуры показался бывшему комтуру чрезвычайно знакомым. Он мог бы поклясться, что где-то его слышал.
Закончить свои размышления на эту тему ему не дали. Худощавый велел увести нищего пленника. Получив чувствительный толчок в спину, Арман Ги свалился на колени, был поднят с них мощными руками и направлен в сторону выхода.
«Опять в загон», — догадался он.
И оказался прав.
Следующие несколько дней были проведены в жилище для скота. Ночи стояли прохладные, но, слава богу, сухие. Стражники разрешали жечь костры. Но делали это не из заботы о здоровье охраняемых или их комфорте, а для того, чтобы было легче за ними следить.
Арман Ги постоянно мерз и неуклонно скатывался в состояние беспробудной прострации. Хуже всего — неопределенность. Легче переносить тяготы, зная их предел.
Единственной удачей к исходу третьего дня стало то, что его перевязали в одну пару с Лако. Умер толстый византиец. Смерть эта удивила многих. Все были убеждены, что он освободится легче и раньше всех, ибо он был богат, много богаче самого Оливио Кардуччи. Но, на свою беду, жирный грек оказался фаталистом. Он решил, что если ему суждено спастись, он спасется и так, а если ему суждено погибнуть, какой смысл помимо жизни расставаться еще и с цехинами.
Лако, не имевший до этого возможности даже словом перемолвиться с хозяином, ибо византийская туша наотрез отказывалась перемещаться по загону, оказавшись с ним в одной связке, тут же заявил, что им надо поговорить.
— О чем? — без всякого интереса в голосе спросил бывший комтур.
Лако огляделся, не присматривается ли к ним кто-нибудь:
— Я внимательно наблюдал за всем, что здесь происходит, господин.
Арман Ги зевнул.
— И что же ты высмотрел?
— Я с самого начала догадался, что это не просто разбойники.
Бывший комтур кряхтя повернулся так, чтобы лучше видеть слугу.
— Ну, и кто это?
— Мне кажется, эти люди имеют какое-то отношение к маркизу де Верни.
Арман Ги сердито сплюнул.
— И долго ты размышлял, чтобы додуматься до этой мысли?
— Много разных примет, — продолжал шептать Лако, — однажды ночью я видел сквозь решетку, что закрывает вон тот пролом, человека в белом плаще… Кажется и крест я тоже видел.
— Чушь, — опять сплюнул Арман Ги и хотел было обругать как следует своего «наблюдательного» слугу, но неожиданно вспомнил, кому принадлежал голос человека, которого он смутно видел во время своего допроса — Этьену де Бланшару, одному из свитских рыцарей прецептора Аквитании. Безусловно — это был он! И, безусловно, он был тамплиер. И, что характерно, разбойники выказывали ему несомненное почтение. Стало быть старинная байка о том, что орден в свое время держал под неусыпным своим контролем всю грабительскую деятельность в Святой Земле, близка к истине. Святой Орден не только не брезгует этим источником дохода, но напротив, источник этот всячески обхаживает и лелеет.
Лицо бывшего комтура просветлело.
— Я думаю дела наши не так уж плохи, Лако.
— Вы что-то придумали, хозяин?
— Пожалуй, да. Вставай, подойдем вон к тому негодяю в черном платке.
Неловко, перешагивая через товарищей по несчастью, господин и его слуга приблизились к стене. Охранник, заметив их перемещение, поправил черную повязку и удобнее перехватил ложе арбалета.
— Эй, любезнейший.
Заскрипела натягиваемая тетива.
— Мне нужно поговорить с твоим начальником. Или хотя бы передай ему, пусть он скажет господину Этьену де Бланшару, что его хочет видеть Арман де Ги. Передай эти слова, я вознагражу тебя.
Бывший комтур обернулся к Лако.
— Как ты думаешь, он понял меня?
— Скоро узнаем.
До глубокой ночи степень понятливости охранника оставалась неизвестной. Лако уговорил господина не повторять опыт, другой охранник мог оказаться менее терпеливым и вместо свидания с другом прецептора Аквитании можно было схлопотать арбалетную стрелу в брюхо.
Наконец свершилось.
От залитой лунным светом стены отделились две угрюмые фигуры и бесшумно подойдя к лежащему на куче сухих листьев Арману Ги, стали отвязывать его от Лако.
— Нет-нет, — шумно зашептал господин, — это мой слуга.
Вывели обоих. Было светло от лунного света и очень скоро Арман Ги понял, что путь их лежит не в сторону дома, где давеча горел костер, а в совсем другом направлении. Это не могло не обрадовать пленников. Конечно же, освободили их по распоряжению Этьена де Бланшара и ведут к нему домой. Он не может жить поблизости от скотского загона.
Бывший комтур был так окрылен, что не мог не поделиться своими переживаниями и что-то шепнул на ухо Лако. Тот не ответил, то ли толком не расслышал, то ли относился к происходящему иначе, чем господин, а возражать считал неприличным.
Помещение, в котором Арману Ги предстояла вторая встреча с его пленителями, очень сильно отличалось от того, где произошла первая. Добираться до жилища господина де Бланшара пришлось часа полтора. Этим можно было отчасти объяснить, почему с задержкой последовала реакция на переговоры бывшего комтура с охранником. Сопровождаемые молчаливыми стражами, господин и слуга пересекли небольшой молчаливый и пустынный городок. Поселение это не выглядело заброшенным, но очень трудно было представить облик его обитателей.
Лаяли собаки на окраине.
Перекликались портовые стражники.
Наконец, показалась цель путешествия, круглое здание башенного типа с мощными, окованными железом, дверьми. Несколько сводчатых окон в его верхней части призрачно светилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73