— Да… отдыхаем. До дому далеко.Ясь сел рядом с ней.— Вы из этого дома? — спросила теперь женщина.— Нет, — тихим голосом сказал смущенный Ясь.— Вы, может быть, опоздали на поезд?..Мальчик промолчал.— Тепло сегодня, — сказала женщина, а потом оперлась головой о стену и закрыла глаза.Ребенок спал. Ясь прикоснулся к его голой ручке и вздрогнул. Она была сморщенная и холодная, как тот птенец, который когда-то по его вине лишился жизни.Тотчас ему пришло в голову, что бог наказал его за смерть птички. Он вспомнил прекрасное, круглое гнездышко и невольно сравнил его с этим жалким гнездом из тряпок, на которых лежал человеческий птенец.
Вскоре на одной из улиц города милосердный сон, врачеватель страждущих, убаюкал трех бездомных бедняков, прикорнувших на грязных, обледенелых ступеньках. И у Него также нет над головой крыши,У Того, кто собой заполняет бесконечность…
Действие происходит на следующий день в полдень.Близ Вислы, среди лепящихся друг к другу деревянных домов, на большом дворе мы видим две фигуры: некой пани Вероники и некоего Антека.По заверениям пани Вероники, бог создал ее светской дамой, но злой рок низверг с высоты салонов до скромного положения мусорщицы. В соответствии с ее нынешним званием, пятидесятилетняя Вероника таскала на спине мешок из грубой холстины, а рука ее опиралась на деревянную кочергу с изогнутой железкой на конце, представлявшей собой крючок в форме семерки. Добавим к этому высокий рост при сутулой фигуре, лицо, запечатлевшее следы борьбы с превратностями судьбы, несколько прядей седеющих волос, наряд, от разрушительного действия времени превратившийся в лохмотья, и мы получим точный портрет дамы, которая в настоящий момент выкрикивает во дворе звонким сопрано, напоминающим итальянскую оперу:— Костьи!.. костьи покупаю!..Антек, который стоит шагах в пятнадцати от нее, — это молодой человек неопределенных лет — так между шестью и двадцатью. Он является обладателем побывавшего в употреблении военного мундира, которому можно поставить в упрек лишнее количество дыр в местах, свободных от пятен, а также отсутствие пуговиц, воротника и одной полы. Его голову изящно украшает фантастическая гарибальдийская шляпа, левую ногу — башмак, правую — высокий сапог. Кроме того, Антек очень мал ростом, худ, лицо у него желтоватое, волосы редкие, нос как вишня и репутация законченного негодяя. Когда-то он был на добром пути и разносил по домам газеты; однако, с тех пор как он продал несколько экземпляров в свою пользу, выбросив остальные в сточную канаву, литература лишилась в его лице полезного деятеля.Вот уже несколько часов, как любезный Антек скучал: во-первых, у него что-то «свербило внутрях», а во-вторых — недоставало приятного общества. Поскольку рослая мусорщица обладала некоторой притягательностью, Антек подошел к ней и затянул плаксивым голосом:— Моя пани!.. Моя золотая пани!..Издавая эти жалобные стоны, он держал руки в дырках, выполняющих роль карманов, и терся плечом о бедро нашей светской дамы.— Чего тебе надо, оборвыш? — добродушно спросила дама. — И говори в левое ухо, потому что на правое я не слышу!Когда она нагнулась, Антек заорал во всю глотку:— Дайте же мне табачку!.. Моя пани, золотом одетая!— А зачем тебе табак?..— А затем, моя пани, что я как посмотрю на «семерку», так у меня начинает щипать в носу, а чихнуть не могу! — крикнул парень и еще развязнее прижался к ее бедру.От такой дерзости пани Вероника вскипела гневом и, взмахнув крючком, воскликнула:— Чтобы тебя переехали! Чтоб тебе сдохнуть, мерзавец!.. Вешалка для шляпы!— Иги-и! — пронзительно взвизгнул сорванец, отступая в сторону и не вынимая рук из карманов.— У тебя от «семерки» в носу щиплет? — негодовала дама. — Да валяйся ты сам в мусорной куче, я бы тебя не подобрала, рвань ты этакая!..— Ишь какая барыня!.. — заметил парень, презрительно сплюнув сквозь зубы.Увидев это, дама крикнула в величайшем гневе:— О, боже милосредный! Да разве есть справедливость на этом свете, если этакий отброс задирает честных людей на улице да еще плюется!.. Погоди, я еще увижу, как тебя в Старом Мясте клеймом припечатают, если только раньше собаки не сожрут…Оскорбленная дама, отругиваясь, направилась к помойке. Антек же, увидев глыбу песчаника, сел на нее и принялся точить нож с выражением такого равнодушия и скуки, какому могли бы позавидовать самые высокородные господа.В этот момент во двор вошел Ясь. Боязливо поглядев вокруг и заметив мусорщицу, он подошел к ней и тихим голосом сказал несколько слов.— А ну-ка, убирайся отсюда!.. — рявкнула все еще взволнованная дама, накинувшись на сироту. — Я тебе такого задам табака, что башка у тебя отлетит прочь, даже «Полицейская газета» не сыщет!..Перепуганный Ясь пустился наутек; видя это, Антек крикнул:— Эй ты… балда!.. Поди сюда!Ясь неуверенным шагом приблизился к уличному мальчишке и остановился на некотором расстоянии.— Чего тебе надо от этой побирушки, которая приходится родней всем мусорным ямам в Варшаве? — спросил его Антек.— Я хотел узнать, нет ли у нее для меня какой-нибудь работы, — поколебавшись, ответил Ясь.— А откуда ты взялся? — допытывался Антек, подозрительно оглядывая довольно приличное платье Яся.— Из города.Ответ, видимо, удовлетворил мальчишку, так как он продолжал допрос:— Зачем тебе работа?— Мне хочется есть.— Фью! Фью! — свистнул шалопай, а потом добавил: — Если бы ты продал свой лапсердак, так нам бы обоим хватило еды на неделю.— Лучше бы работать, — прошептал Ясь.Антек сунул нож в карман и задумался.— Может, ко мне пойдешь на службу? — вдруг сказал Антек, пронзительно глядя на Яся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31