Я признала, что с ней и с ее группой я чувствовала себя так свободно и непринужденно, как никогда прежде. Это было странное чувство, объясняла я, частью физическое, частью психологическое, и совершенно не поддающееся анализу. Я могла описать его только как ощущение благополучия и уверенности, которое я наконец обрела там, где было мое настоящее место.
Эсперанса точно знала то, что я пыталась выразить словами. Она сказала, что став частью мира магов даже на короткое время, человек уже не может без него обойтись. Причем главную роль, подчеркнула она, играет здесь не время, проведенное в нем, а насыщенность встреч. -- А твои встречи были очень насыщенными, -- сказала она.
-- В самом деле? -- спросила я.
Эсперанса с искренним удивлением подняла брови, затем немного театрально потерла подбородок, словно раздумывала над проблемой, не имеющей решения. После долгого молчания она, наконец, произнесла:
-- Тебе будет легче идти, как только ты осознаешь, что возврата к твоей прежней жизни больше нет.
Ее голос, хотя и тихий, прозвучал с исключительной силой. На какой-то момент ее глаза уперлись в мои, и в это мгновение я поняла, что означают ее слова.
-- Ничто больше не будет для меня таким, как прежде, -тихо промолвила я.
Эсперанса кивнула.
-- Ты вернешься в мир, но не в твой прежний мир и не в твою прежнюю жизнь, -- сказала она, поднимаясь с циновки неожиданно величественно, как это умеют делать люди маленького роста. Она устремилась было к двери, но тут же резко остановилась. -- Когда делаешь что-нибудь, не зная зачем ты это делаешь, -- это безумно интересно, -- сказала она обернувшись ко мне. -- Но еще интереснее затевать что-нибудь, не зная, что из этого получится.
Я была категорически не согласна.
-- Я должна знать, что делаю, -- заявила я. -- Я должна знать, к чему это меня приведет.
Она вздохнула и развела руки в комическом отчаянии. -Свобода -- это жутко страшная вещь, -- резко сказала она, и не успела я ей ответить, как она ласково добавила: -- Свобода требует спонтанных действий. Ты не имеешь представления, что значит спонтанно чему-нибудь предаться...
-- Спонтанно все, что я делаю, -- перебила я. -- Почему, по-твоему, я здесь очутилась? Ты думаешь, я долго раздумывала, ехать мне сюда или нет?
Она вернулась на циновку и довольно долго стояла, глядя на меня сверху вниз, прежде чем сказала: -- Разумеется, ты над этим не раздумывала. Но твои спонтанные действия вызваны скорее отсутствием мысли, чем актом самозабвенного порыва. -- Она топнула ногой, чтобы я снова не перебила ее. -- Истинно спонтанное действие -- это такое, при котором ты всецело отдаешь себя, но только после глубоких раздумий, -- продолжала она. -- Это действие, при котором все за и против были учтены и впоследствии отметены, ибо ты ничего не ждешь, ни о чем не жалеешь. Именно такими актами маги приманивают свободу.
-- Я не маг, -- буркнула я вполголоса, потянув за подол ее платья, чтобы она не уходила. Но она ясно дала мне понять, что не заинтересована в продолжении беседы.
Я вышла вслед за ней из дома и отправилась через лужайку по тропе, ведущей к другому дому.
Как и смотритель, она тоже велела мне ступать только по полоске золы. -- Иначе, -- предостерегла она, -- ты провалишься в бездну.
-- В бездну? -- неуверенно переспросила я, оглядываясь на окружающие нас с обеих сторон густые заросли чапарраля.
Поднялся легкий ветерок. Из мрачной густоты теней послышались голоса и шепот. Я инстинктивно ухватилась за юбку Эсперансы.
-- Ты слышишь их? -- спросила она, обернувшись ко мне.
-- Кого я должна слышать? -- хрипло пробормотала я.
Эсперанса придвинулась ближе и, словно боясь, что нас услышат, прошептала мне на ухо: -- Сурэмы из иного времени; с помощью ветра они, вечно бодрствуя, бродят по пустыне.
-- То есть это призраки?
-- Они не призраки, -- сказала она тоном, не допускающим возражений, и пошла дальше.
Я очень старалась ступать только на полоску золы и не выпускала из рук ее юбки, пока она резко не остановилась посреди патио в большом доме. Она немного поколебалась, словно не в силах решить, в какую часть дома меня отвести. Затем она отправилась плутать по различным коридорам, то и дело сворачивая, пока мы наконец не вошли в просторную комнату, которую я как-то пропустила при обследовании дома. Стены до потолка были уставлены книгами. В одном конце комнаты стоял крепкий, длинный деревянный стол; в другом ее конце висел белый, с оборками, ручной вязки гамак.
-- Какая чудесная комната! -- воскликнула я.-- Чья она?
-- Твоя, -- любезно предложила Эсперанса. Она подошла к деревянному комоду у двери и открыла его. -- Ночи холодные, -предупредила она, передавая мне три толстых шерстяных одеяла.
-- То есть я могу здесь спать? -- восхищенно спросила я. Все мое тело затрепетало от наслаждения, когда я, вымостив гамак одеялами, улеглась в него. Ребенком я часто спала в гамаке. Со вздохом удовольствия я покачалась в нем немного, потом подняла ноги в гамак и растянулась во весь рост. -- Уметь спать в гамаке -- это все равно что уметь ездить на велосипеде, этому никогда не разучишься, -- сказала я ей. Но меня никто не слышал. Я и не заметила, как она ушла.
Глава 11
Я выключила свет и совершенно неподвижно лежала в гамаке, убаюканная звуками большого дома, странным поскрипыванием и журчанием воды, тонкой струйкой вытекавшей из керамического фильтра за дверью.
Внезапно, безошибочно различив звук шагов по коридору, я рывком села. Кто это может быть в такой час? На цыпочках я пересекла комнату и прижала ухо к двери. Шаги были тяжелые. По мере того, как они приближались, мое сердце колотилось все сильнее и громче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115