— Это действительно хорошая идея. Я рад, что вы ее предложили.
— Ну что же, полагаю, нам пора возвращаться на свой корабль, — сказал Струан, наклонив голову. Он устал. А впереди было еще очень много дел.
Исаак Перри стоял на юте «Грозового Облака», наблюдая, как морские пехотинцы ищут под брезентом, в баркасах и в парусной кладовой. Он ненавидел морских пехотинцев и морских офицеров… когда-то его самого заставили служить в военном флоте.
— На судне нет никаких дезертиров, — еще раз повторил он.
— Разумеется, — ответил ему молодой офицер, возглавлявший отряд, присланный на корабль для проведения обыска.
— Пожалуйста, распорядитесь, чтобы ваши люди не оставляли после себя такого беспорядка. За ними придется убирать целой вахте.
— Ваш корабль окажется завидным призом, капитан Перри. И сам корабль, и его груз, — с издевкой ухмыльнулся офицер.
Перри впился глазами в Маккея, который стоял у площадки сходного трапа под охраной вооруженных солдат. Если только ты помог Рамсею проникнуть на корабль, подумал Перри, ты покойник, Маккей.
— Баркас у кормового грапа, — крикнул третий помощник. — Владелец поднимается на борт. Перри поспешил навстречу Струану.
— Они считают, что на нашем судне скрывается дезертир, сэр.
— Я знаю, — ответил Струан, вступая на палубу. — Почему мой боцман находится под стражей? — обратился он к высокомерному молодому офицеру, и в его голосе появился пугающий скрежет.
— Это всего лишь предосторожность. Он родственник Рамсея и…
— К черту предосторожности! Он невиновен, пока не будет доказано обратное, клянусь господом Богом! — прорычал Струан. — Вы здесь для того, чтобы проводить обыск, а не гонять и арестовывать моих людей.
— Я ничего не знал, сэр, — выкрикнул Маккей. — Я не помогал Рамсею пробираться на борт. Не помогал. Не помогал!
— Да сжалится над тобой Господь, если он здесь, — оборвал его Струан. — С корабля ни шагу до последующего распоряжения. Марш в каюту!
— Есть, сэр. — Маккей нырнул вниз.
— Кровь Христова, Исаак! — бушевал Струан. — Ты, кажется, капитан этого корабля. По какому закону военный флот может арестовывать человека без ордера, из одной только предосторожности?
— Такого закона нет, сэр. — Перри сжался, предпочитая не спорить.
— Убирайся ко всем чертям с моего корабля. Ты списан на берег!
Перри побледнел.
— Но, сэр…
— Чтобы к заходу солнца тебя здесь не было. — Струан двинулся к трапу, который вел внутрь корабля. — Пойдем, Кулум.
Кулум догнал Струана в проходе перед капитанской каютой.
— Это несправедливо, — волнуясь, заговорил он. — Несправедливо. Капитан Перри — лучший капитан, который у тебя есть. Ты сам это говорил.
— Он был им, парень, — ответил Струан. — Но он не сумел защитить своего человека. И он боится. Чего именно, я не знаю. Но люди, в душе которых поселился страх, опасны, и нам такие не нужны.
— Но ведь Маккей не пострадал.
— Первый закон для капитана, который служит у меня, — это оберегать свой корабль Второй — свою команду. Тогда они, в свою очередь, будут оберегать его. Человек может командовать кораблем в одиночку, но он не может в одиночку ходить на нем в море.
— Перри не совершил никакого проступка.
— Он позволил военным взять Маккея под стражу вопреки закону, клянусь Богом, — резко ответил Струан. — Капитан должен уметь больше, чем просто прокладывать курс и управлять парусами, черт побери. Исаак должен был поставить на место этого молодого щенка. Он испугался, и он подвел одного из своих людей в тот момент, когда это было особенно важно. В следующий раз он может не спасти свой корабль. Я не стану так рисковать.
— Но он служил у тебя много лет. Неужели это ничего не значит?
— Почему, значит. Это значит, что нам везло все эти годы. Теперь я ему больше не доверяю. Поэтому ноги его здесь не будет, и довольно об этом! — Струан открыл дверь каюты.
Робб сидел за письменным столом и застывшим взглядом смотрел в кормовое окно. По полу были разбросаны коробки, сундучки, детская одежда, игрушки. Сара, жена Робба. дремала, прикорнув в морском кресле. Это была маленькая женщина на последних месяцах беременности, во сне ее лицо избороздили морщины, и оно выглядело усталым. Заметив Струана и Кулума, Робб безуспешно попытался выдавить из себя улыбку.
— Привет, Дирк. Кулум.
— Привет, Робб. — За эти два дня он постарел на десять лет, подумал Струан.
Сара, вздрогнув, проснулась.
— Привет, Дирк — Она тяжело поднялась и подошла к двери. — Здравствуй, Кулум.
— Как поживаете, тетя Сара?
— Устала, мой милый. Очень устала. И я терпеть не могу жить на корабле. Не хочешь ли чаю?
— Нет, спасибо.
Робб с тревогой следил за Струаном.
— Что я могу сказать?
— Ничего, Робби. Они умерли, мы живы, и говорить больше не о чем.
— Так ли, Дирк? — Взгляд голубых глаз Сары стал жестким. Она пригладила свои золотисто-каштановые волосы, расправила длинное зеленое платье с турнюром. — Так ли?
— Так. Извини нас, Сара, но я должен поговорить с Роббом.
— Да, конечно. — Она взглянула на мужа, презирая его за слабость. — Мы уезжаем, Дирк. Мы покидаем Восток навсегда. Я приняла решение. Я отдала «Струану и компании» семь лет жизни и одного ребенка. Теперь пришло время уезжать.
— Я считаю, что ты поступаешь разумно, Сара. Сейчас Восток не место для семьи. Через год, когда будет построен Гонконг — другое дело. Вот тогда здесь станет очень хорошо.
— Для кого-то, может быть, но не для нас. Не для моего Родди, и не для Карен, Наоми или Джейми. Не для меня. Мы никогда не будем жить на Гонконге. — Она вышла.
— Ты купил опиум, Робб?
— Купил немного. Потратил всю нашу наличность и занял что-то около ста тысяч — точно не помню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45