Но Корик был спокоен, их побег удался.
Их отряд уже почти достиг края поляны, когда первый волк выбрался из
лощины. Корик склонился вперед и произнес несколько теплых хвалебных слов
в самое ухо славного Брабха.
Неожиданно, краем взгляда Корик выхватил из темноты, что Лорд Гирим
покачнулся и как куль повалился на землю.
Страж окликнул своих товарищей, и они стремглав бросились назад к
Лорду. Прен, замыкавший шествие, был ближе всего к Лорду и поэтому быстрее
других оказался рядом с ним. Когда подъехали остальные, Прен сообщил им,
что Гирим без сознания - оглушенный то ли падением, то ли сотрясением от
прыжка через пересохшее русло.
Поворотив Брабха, Корик оценил расстояние. Волки выкарабкались из
обрыва теперь уже великим множеством: они неистово выли, обратив свои
морды в сторону недалеко оторвавшихся от них людей. У Корика и его
товарищей едва ли достало бы время, чтобы подобрать Гирима и занять
оборону вокруг него, до того как стая нанесет свой первый удар.
Но тут вмешалась Шетра. Правя свою лошадь прямо к Гириму, она
крикнула Прену:
- Его посох! Возьми его и держи отвесно.
Прен быстро повиновался. Он поднял с травы посох Гирима, крепко сжал
его в руке и воткнул его подбитым металлическим концом в землю, так что
тот оказался между Преном и нападающими волками.
Едва он проделал это, Шетра развернула своего ранихина вдоль линии
нападения волков. Быстрей молнии пронеслась она позади Прена, выкрикнула
прямо в ночь заветные слова: "Мелекурион абафа!" и нанесла мощный удар
своим посохом по посоху Гирима.
Безмолвно сотрясся воздух: земля под копытами ранихинов, казалось,
сделала глубокий вдох, а затем медленно выдохнула. И по обе стороны от
посоха волнами разошлась великая сила, монолитом вставшая на пути волков.
Через этот прозрачный барьер волки, выбиравшиеся из лощины, казались
озлобленными, снедаемые безумной яростью и готовыми на все в своем
отчаянии.
И они ринулись вперед, и еще через мгновения бежавшие первыми волки с
размаху врезались в почти невидимую стену, и где бы они ни натыкались на
нее, там рождалась яркая голубая вспышка. Волки были отброшены назад, но
они вновь и вновь рвались в нападение, набрасываясь в неистовстве на
покрытую рябью преграду. И все больше их добралось до стены, они всем
скопом набрасывались на нее, так что вся поляна озарилась голубым огнем и
огласилась волчьим воем. Шетра осторожно вынула из земли посох Гирима,
стена всколыхнулась, словно была готова вот-вот распасться, но Лорд мягко
напела ей, и та напряглась и вновь обратилась в монолит.
Для волков это было уже чересчур. В диком припадке бешенства и
отчаяния они набросились друг на друга, изливая так свою злобу и
управляющую ими ярость, и вскоре вся поляна по ту сторону прозрачной стены
превратилась в кровавую свалку.
Лорд Шетра отвернулась, как если бы подобное зрелище было ей
неприятно и причиняло боль. Она выглядела ужасно усталой: так велики были
ее усилия, что приложила она к содеянному ею. Утомленным голосом она
проговорила Корику:
- Мы должны как можно быстрее отправиться дальше. Если случится новое
нападение, мое Слово не выстоит. К тому же, если поблизости есть юр-вайлы,
они смогут противостоять ему. А я потеряла слишком много сил, чтобы
сотворить большее.
Затем она преклонила колени, чтобы осмотреть Гирима.
Уже через мгновенье она уяснила, что кости его все целы, и он ничуть
не пострадал при падении, не было ни внутреннего кровотечения, ни
сотрясения мозга. Поэтому Шетра препоручила его Корику и Силлу. Действуя
ловко и проворно, они усадили Гирима на спину его ранихина и, чтобы он
снова не слетел с коня, крепко привязали его прочной веревкой из клинго.
Покончив с этим, Стражи Крови запрыгнули на своих лошадей и поспешили
прочь, в покрытые тьмой дебри Зломрачного Леса.
Ранихины продвигались почти галопом. Вскоре Лес заглушил шум буйства
и вой волков, и они прокладывали себе путь в благостной тишине. Они
продолжали свой бег: не останавливались и не медлили, даже когда Лорд
Гирим вновь пришел в себя и то и дело раздавались его тяжкие стоны и
вздохи. Немного погодя Лорд Шетра поведала ему уставшим голосом о том, что
произошло.
Он принял новости молчаливо, лишь кивком головы показывая, что
понимает слова. Затем он склонился на шею своего ранихина, как если бы
хотел запрятать голову в его густой гриве, и так проехал оставшуюся часть
ночи.
На рассвете Корик подал знак о привале. Они остановились рядом с
ручьем, чтобы лошади напились воды, а Лорды могли насытиться несколькими
драгоценными ягодами алианты. Но сразу же за этим они вновь пустились в
дорогу. Корик не хотел проводить еще одну ночь в Зломрачном Лесу, да и
чувствовал он, как рвется Брабха поскорее выбраться из этого темного леса.
Их изнурительное, полное лишений и смертельных опасностей, хотя и еще
только начавшееся путешествие уже успело сказаться на обоих Лордах: глаза
Гирима, раньше такие живые и радостные, казались теперь тусклыми и
больными, худое лицо Шетры покрылось новыми морщинами и заострилось, и
последняя мягкость слетела с него. Но они мужественно терпели, и со
временем находили в себе все новые и новые глубоко сокрытые силы, чтобы
выстоять.
Теперь-то уж Корику стоило бы увериться в могуществе Лордов. Но он не
был спокоен. Лорды не уступили в силе ни волкам, ни Зломрачному Лесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18