Аннотация
Изданию воспоминаний Д. А. Засосова и В. П. Пызина предшествовала частичная публикация их в литературной обработке М. Е. Абелина в журнале «Нева» (1987-1989 гг.) под названием «Пешком по старому Петербургу».
Настоящая книга не является перепечаткой изданных текстов. Издательство предлагает читателю авторскую редакцию рукописи, восстановленную вдовой В. И. Пызина Е. И. Вощининой, за исключением некоторых глав и страниц, оставленных ею в журнальном варианте.
Изданием этой книги, снабженной солидным научным комментарием и богато иллюстрированной, издательство отдает дань уважения труду и таланту авторов мемуаров и выражает искреннюю признательность Екатерине Ильиничне Вощининой за ее деятельное участие в подготовке текста к печати.
Д. А. Засосов, В. И. Пызин
Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов
ЗАПИСКИ ОЧЕВИДЦЕВ
АННОТАЦИЯ
Изданию воспоминаний Д. А. Засосова и В. П. Пызина предшествовала частичная публикация их в литературной обработке М. Е. Абелина в журнале «Нева» (1987-1989 гг.) под названием «Пешком по старому Петербургу».
Настоящая книга не является перепечаткой изданных текстов. Издательство предлагает читателю авторскую редакцию рукописи, восстановленную вдовой В. И. Пызина Е. И. Вощининой, за исключением некоторых глав и страниц, оставленных ею в журнальном варианте.
Изданием этой книги, снабженной солидным научным комментарием и богато иллюстрированной, издательство отдает дань уважения труду и таланту авторов мемуаров и выражает искреннюю признательность Екатерине Ильиничне Вощининой за ее деятельное участие в подготовке текста к печати.
ОТ АВТОРОВ
Мы старожилы великого города на Неве. Нам много лет, мы скоро уйдем из жизни.
В ряде очерков нам хочется рассказать нашим молодым современникам и тем, кто будет жить после нас, то, что мы помним о быте и нравах «последнего» Петербурга (с середины 90-х годов прошлого века до 1914 года, начала империалистической войны, когда город был переименован в Петроград).
Описываемые два десятилетия были действительно последними для Санкт-Петербурга, но важнее даже то, что в ту пору уже чувствовались его обреченность, близость конца изжившего себя строя по совершенной очевидности разящего неравенства, крайности богатства и бедности, несправедливости всего порядка вещей.
Это было время, интересное для судьбы города. Время крупных открытий в науке и технике, время больших взлетов в области литературы и искусства. На нашей памяти появились первые кинематографы, граммофоны, аэропланы. Мы были одни из первых пассажиров трамвая, автомобиля.
Быстро рос капиталистический город, изменялся облик его, приобретая европеизированный, но все еще «строгий, стройный вид».
Многоликая уличная толпа обогатилась потоком типажей из коммерсантов, купцов, банкиров, с одной стороны, и рабочих, ремесленников из деревни, приказчиков — с другой. Множились и расширялись магазины.
Мы не ставили перед собой задачи отразить постепенный ход изменений быта и нравов, а только попутно старались отмечать черты отмиравшего старого и нарождающегося нового.
Мы надеемся, что читатель, ознакомившись с нашими очерками, возымеет желание лишний раз пройтись по нашему прекрасному городу, сопоставляя современное и минувшее. И это уже хорошо.
РЕКИ, КАНАЛЫ И ЖИЗНЬ НА НИХ
Петербург строился как крепость и порт. Но строился он не на море, а на реке. Город не обращен к морю — вся его жизнь в течение по крайней мере двух веков ориентировалась на реку и каналы. И застраиваться город начал главным образом по рекам. Нева главенствовала в городе, даже когда крепость утратила свое военное значение и порт переместился с Троицкой площади ближе к морю.
В Петербурге конца XIX — начала XX века — уже крупном промышленном городе — еще сохранялась эта значимость рек и каналов для жителей, его, в первую очередь потому, что наземной связи между повсюду возникающими фабриками и заводами почти не было (еще не появились железнодорожные подъездные пути), и естественно, что вся связь осуществлялась в основном по воде.
Но главное отличие заключалось в том, что зимой жизнь на реках, конечно, затихала, но не прекращалась, она продолжалась в своеобразной форме. Зимой реки, особенно малые, выглядели иначе, чем теперь, во-первых уже потому, что на них зимовали пароходы, пристани, дебаркадеры, баржи, плавучие краны, выбирая себе места, где течение медленнее, предпочтительно вблизи мастерских и заводов для осуществления ремонта. Пароходы заводились в устье реки Охты, ставились у левого берега Малой Невы между Биржевым и Тучковым мостами, зимовали у Канонерского острова, у Семянниковского завода и т. д.
В некоторых местах Большая и Средняя Невка оказывались сплошь забитыми баржами, пристанями, дебаркадерами. Так как баржи были деревянные и требовали плотничьего ремонта и осмолки, то для них близость завода не имела значения. Зимовали, как правило, только баржи надежной постройки, рассчитанные на длительный срок перевозки грузов (кирпича, бута, песка, гравия, путиловской плиты и пр.). Баржи, привозившие в город дрова, были обычно легкой постройки, с расчетом на «одну воду», то есть на 2-3 рейса. Эти баржи после очередной разгрузки разбирались на «барочный» лес, идущий на временные постройки, дешевые дома на окраинах и частично на топливо. «Барочный» лес продавался на месте, очень дешево, так как был сырой и весь в дырах от деревянных нагелей.
В течение зимы на пароходах производился ремонт рабочими мастерских и заводов, а также квалифицированными членами команд. Значительная же часть команд пароходов на зиму увольнялась и разъезжалась по своим деревням.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85